Книга Смертельный код Голгофы, страница 180 – Филипп Ванденберг

Грегор задумался. Новость о кассете с автоответчика была чем-то вроде уравнения с тремя неизвестными. Неизвестен был отправитель, получатель, и о чем, собственно, шла речь, тоже было непонятно.

— И ты уверена; что узнала голос Родригеса? — наконец спросил Гропиус.

— Уверена! Я прослушала эту кассету много раз.

— А почему ты решила, что звонок был именно из Барселоны?

— Это, конечно, только предположение, но не совсем уж с потолка: Родригес говорил по-каталонски, а на этом языке говорят всего шесть миллионов человек: в Андорре, в Алгеро на Сардинии, на Балеарских островах и на побережье между Перпиньяном и Аликанте, но, прежде всего, в Барселоне. А поскольку сообщение с заказом на убийство пришло из Барселоны, я предположила, что звонок тоже мог быть оттуда.

— Умная девочка, мои комплименты!

— Спасибо! Всегда к вашим услугам.

Только сейчас Гропиус понял, что Франческа могла быть здесь, в Барселоне, очень ему полезна. Но не только это. Он не видел ее уже три дня и чувствовал «синдром отмены препарата», говоря медицинским языком. Почему он не хотел признаться себе в том, что со времени их первой ссоры его чувство к ней уже давно переросло в глубокую симпатию?

— Я жалею, что не взял тебя с собой.

— Это означает, что тебе меня не хватает?

— А если я отвечу нет?

— Тогда я задушу тебя при первой возможности. Но если хочешь, я завтра же сяду в первый самолет, который летит в Барселону, и прилечу.

— Ты правда сделаешь это? И у тебя есть на это время?

— А, ерунда. Надо отличать важные дела от неважных. Я люблю тебя! — И она повесила трубку.

Гропиус корил себя за это, он ведет себя по отношению к Франческе как ничтожество. «Я жалею, что не взял тебя с собой», — говорил он ей, а что Франческа ответила на это? «Я люблю тебя!» Почему так происходит? Почему ему так трудно сказать ей о своем чувстве?

* * *

На следующее утро Гропиус принял ванну и, надев халат, подошел к окну, чтобы насладиться видом солнечного города, как вдруг зазвонил телефон. Это была Франческа.

— Доброе утро, а вот и веселое бюро добрых услуг. Вы ведь просили вас разбудить?

Гропиус рассмеялся. Он еще не успел окончательно проснуться, чтобы ответить шуткой на шутку, и спросил:

— Ты где?

— В аэропорту, в Барселоне.

— Где?

— Я была на ногах уже в пять утра. Прямой рейс был только этот. А теперь я здесь.

— А я еще даже толком не проснулся.

Франческа засмеялась:

— Ты же знаешь, как говорил Наполеон: четыре часа спит мужчина, пять — женщина, а шесть — идиот.

— А что там идет после идиота?

— Мне не хотелось бы углубляться. Во всяком случае, не в такой чудесный день, как этот.

— Я встречу тебя! — оживленно воскликнул Гропиус.

— Нет необходимости. Мой багаж уже в такси. Как называется твой отель?

— «Дукс де Бергара», на улице Бергара, недалеко от Плаца де Каталуния.

— Через полчаса я буду у тебя! Целую.

Прежде чем Грегор успел что-то сказать, Франческа повесила трубку.

Ее решительность и непосредственность, с которыми она претворяла свои планы в жизнь, не переставали удивлять Гропиуса. Действительно, прошло тридцать минут, и Франческа подъехала к отелю.

Они кинулись друг другу в объятия так, как будто не виделись целый год.

— Если ты не против, — сказал Гропиус, пока носильщик занимался ее багажом, — я перерегистрировал номер на сеньора и сеньору Гропиус.