Книга Убить Кролика Питера, страница 110 – Ли Чханён

Он неизменно утверждал, что все, что он делал, шло исключительно из личных побуждений и ни одно его действие не имело ничего общего с корпорацией «Мёнсон». Возможно, те обещали вызволить его из тюрьмы и наградить, когда шумиха уляжется, конечно, если он будет держать рот на замке.

Поскольку за спиной директора Ома была корпорация «Мёнсон», с ним обращались с не меньшим радушием, чем с политическими заключенными.

Говорят, когда один из тюремных охранников попытался с ним сблизиться, директор Ом попросил только об одном. Чтобы его посадили в одну камеру с Ко Минджуном.

Стелла провела похороны дяди вместе с Ян Гихо, которого освободили из тюрьмы, и вернулась в США.

Она была довольно зрелой девушкой и гордилась своим отцом, когда-то известным бейсболистом, несмотря на то что тот стал алкоголиком, и в то же время понимала измену матери.

Ян Гихо пообещал, что никогда больше не возьмет в рот даже капли алкоголя. Он сказал, что не может потратить остаток своей жизни впустую хотя бы ради Ян Джонхо, который погиб, стараясь доказать, что его младший брат невиновен.

Сухо вместо резюме решил писать художественную литературу.

Когда Ынхе заходила в круглосуточный магазин, где работал Сухо, и заглядывала в его ноутбук, курсор всегда мигал после заголовка «Убить Кролика Питера».

Когда она однажды спросила друга, почему он не может ничего написать, тот ответил, что все еще не решил, кому из них двоих достанется роль Шерлока, а кто будет Ватсоном.

Среди соседских детей семья Ынчхона все еще считалась прокаженной.

Не важно, от чего страдал Ынчхон – от аутизма или нарушений речи, – для местных не было никакой разницы.

Глядя на качающуюся смотровую площадку ^[54], мама вдруг заговорила. Причем это выглядело настолько естественно, словно говорила с площадкой, а не с самой Ынхе:

– Мне не нравилось, что ты начала заниматься тхэквондо. Это ведь был не твой выбор! Ты хотела проучить детей, которые дразнили Ынчхона. Мне хотелось, чтобы ты занималась балетом и носила кружевные платья, как другие девочки.

Смотровая площадка, как и всегда, слегка качалась, сохраняя небольшой наклон.

Ынхе вспомнила слова, которые во время совместной поездки сказал управляющий спортзалом, глядя на эту площадку.

«Она качается, но не падает. Именно потому, что качается, она может выдержать даже сильный ветер».

– Мне нравится тхэквондо. Я действительно начала заниматься им из-за Ынчхона, но не стала бы продолжать, если бы мне не нравилось.

Мама взяла Ынхе за руку. Огрубевшие руки передавали всю ее грусть.

Пять лет назад Ынхе ушла из дома из-за трусости. Ей не хватило смелости жить так, как жила мама, все время продолжая качаться, чтобы не сломаться.

Ынхе осторожно сказала маме:

– Мама, я думаю, пришло время отпустить Кролика Питера.

Та молча кивнула.

Поздравительное выступление закончилось.

Ынхе подошла к Ынчхону.

В небе с громким шумом засиял фейерверк. Синие, красные и желтые лучи света мелькнули на лицах брата и сестры, а затем исчезли.

Глядя на разноцветные огни фейерверка, Ынхе вспомнила о кнопках, которые были прикреплены к доске объявлений в консультационном центре психического здоровья Чан Сохи.

Предложение, которое Ынчхон обязательно хотел закончить с помощью розовых кнопок, было: «Папа, возвращайся скорее. Мне жаль».

Хлопки фейерверков раздавались раз за разом. Яркие разноцветные взрывы расцветали вокруг без остановки.

Они освещали лицо Ынчхона так, будто сейчас стоял день.

После такого события, как открытие кампуса, местная экономика оживится, а цены на жилье вырастут.

Говорят, в это же время студенты Сеульского национального университета протестовали против разделения кампуса.

Праздничный фейерверк, подкрепленный протестами, был невинно прекрасен.

Теперь Ынхе собиралась вытащить Ынчхона из его коробки и помочь ему сделать первые шаги в этом мире.

В мире, где кто-то обязательно плачет, когда другой смеется. В мире, где люди не обязательно делятся на хороших и плохих. В мире, где приходится искать лучшее в себе посреди хаоса. В мире, где терпеть сложнее, чем бороться.

Она обняла Ынчхона за плечи, надеясь, что этот ритуал не будет для него слишком болезненным. А затем медленно начала рассказывать историю о Кролике Питере.

В отличие от сказки, которую Ынчхон слушал на протяжении пятнадцати лет, эта история не закончится счастливо.

Брат до самого конца слушал сестру с привычным равнодушным видом.

А над его глазами, ставшими чуть-чуть влажными, мелькнул и тут же пропал огненный след.