Книга Убить Кролика Питера, страница 42 – Ли Чханён

Хеён собиралась было закричать, но не смогла. Все потому, что незнакомец приставил пистолет к голове Ынчхона.

Мужчина закрыл рот Хеён марлевым полотенцем, от которого исходил странный химический запах. Вдохнув его, женщина ощутила сонливость. Так она отключилась, а открыла глаза уже в этом месте.

Но где же они оказались?

Словно отвечая на этот вопрос, толстая железная дверь со скрипом отворилась.

Из-за проникающего через проем открытой двери света тень человека, который эту дверь открыл, протянулась до самых ног Хеён.

Женщина легла обратно, сделав вид, что еще не очнулась. Она украдкой наблюдала за движениями мужчины, слегка приоткрыв глаза.

Тот вошел внутрь, закрыл железную дверь и с щелчком включил свет.

Это оказалась старомодная лампа, которая загоралась, если потянуть за веревочку. Свет настолько тусклым, что освещал лишь пространство в радиусе едва ли больше метра. Но при этом лампа все время мигала, словно даже такой свет являлся для нее непосильным.

Однако даже такой слабый свет позволил Хеён увидеть сына.

Ынчхон, на чьей шее был такой же собачий ошейник, как и на Хеён, лежал на некотором отдалении.

Затаив дыхание, женщина рассматривала сына. Она боялась, что на том месте лежала лишь оболочка, которую уже покинула душа.

Через некоторое время грудь Ынчхона слегка поднялась и опустилась.

Убедившись, что сын жив, Хеён наконец успокоилась и смогла осмотреться.

Место, где их заперли, со всех сторон окружали цементные стены. Не было ни намека на окна.

Через некоторое время женщина услышала шум воды.

Она увидела спину мужчины, который мыл руки в раковине.

Худощавое сложение, средний рост, одет в простую рабочую куртку и джинсы.

Свет лампы мигал, поэтому было трудно определить, какого цвета куртка – темно-синего или черного, но по густым волосам мужчины Хеён ясно могла определить одно. Он не был тем монстром, который приставлял пистолет к голове Ынчхона.

Возле раковины все было заполнено различными губками и моющими средствами.

Губки были покрыты клубками спутанного меха – то ли шерсти животных, то ли человеческих волос.

Мужчина довольно долго мыл руки.

Это мытье было таким патологическим и навязчивым, словно он собирался смыть с рук всю грязь и врагов в мире.

Закончив мыть руки, мужчина сел за стол рядом с дверью.

Там стоял большой монитор.

Мужчина включил его и начал копаться в своем смартфоне. Затем монитор заполнило изображение с экрана телефона. Похоже, незнакомец хотел переключить видео со смартфона на монитор, чтобы лучше рассмотреть его на большом экране.

Как только мужчина коснулся экрана мобильного, на мониторе возник чей-то дом.

Сердце Хеён забилось чаще, а дыхание стало затрудненным.

Украшенный геометрическими узорами пол в гостиной, который она мыла и подметала каждый день, диван, уголок которого оторвал Ынчхон, вход, украшенный плиткой, которую муж специально заказал из Турции…

На мониторе Хеён видела свой собственный дом.

Внезапно с экрана полилась музыка. Знакомая мелодия.

Опенинг мультфильма, который каждый день в пять часов вечера неизбежно звал Ынчхона к телевизору.

– Эй, убийца. – Человеком, возникшим на экране, транслировавшем гостиную, оказалась Ынхе, дочь Хеён.

Женщина крепко прикусила нижнюю губу. Потому что она, сама того не осознавая, чуть не крикнула: «Ынхе!»