Книга Топить в огне бушующем печали. Том 1, страница 140 – Priest P大 (Прист)

«Он шарлатан и мошенник, можно сказать, дрянь, а не человек. Так какая тебе забота, жив он или мертв? – торопливо вставил Шэн Линъюань. – Не ходи вперед».

Тут Сюань Цзи заподозрил неладное. Почему-то Шэн Линъюань говорил быстрее обычного, да и голос его заметно дрожал, чего раньше за чудовищем-жэньмо не водилось.

«Та-а-к, уважаемый… – нарочно стал растягивать слова Сюань Цзи, чтобы привлечь к тому, что хочет сказать, внимание. – Вы себя-то слышите, а? Да вы, я гляжу, ни хрена не поняли! Я, между прочим, государственный служащий, меня взяли в штат, поэтому не могу вот так взять и бросить живого человека посреди роя Зеркальных бабочек!»

«Стой где стоишь», – резко потребовал Шэн Линъюань, хотя и понизил голос, чтобы скрыть свой гнев.

Сюань Цзи в недоумении часто заморгал: «Так в чем беда? Ты что, знаешь, что поджидает нас в гроте?»

Шэн Линъюань не пожелал отвечать прямо, а вместо этого пустился угрожать: «Раз испугался бабочек, ты должен понимать, что те не зря облетают грот, к которому ты так стремишься. Место наверняка опасное. Лучше уходи отсюда. Я после придумаю, как тебя вывести».

«„Придумаешь, как меня вывести“? – переспросил Сюань Цзи. – Ты что, знаешь дорогу?»

Почувствовав в вопросе маленького демона недоверие, Шэн Линъюань мигом вернулся к прежнему мягкому тону и спокойно пояснил:

«Насколько мне известно, в кургане шаманов есть алтарь, а в нем – механизм, который позволяет открыть тайный проход, ведущий на поверхность. Изначально я надеялся, что удастся заставить кости отвести нас к алтарю, однако кто же знал, что этот человек все испортит? Но алтарь должен быть где-то поблизости… Поэтому послушай меня, бери человека и уходи. В тебе таится истинное пламя, и бабочки не станут приближаться».

Он уговаривал Сюань Цзи мягко и настойчиво, и его низковатый голос, лившийся прямо в уши, будто бы что-то обещал, даже соблазнял… Но, как ни крути, а ничего хорошего такая речь не сулила. Довольно быстро от настойчивых уговоров у Сюань Цзи заложило уши, а взор затуманился.

Теперь было ясно, почему совершенно безумной Би Чуньшэн хватило и одного вопроса «Кто тебя обидел?», чтобы она едва не разрыдалась от счастья понимания. Дело в том, что Шэн Линъюань явно владел особыми чарами и умел сплести из слов такую ловушку, что она действовала надежнее самой невидимой и невесомой сети. Речи Шэн Линъюаня мягко окутывали человека, опутывали его сознание, а тот и рад обмануться, поверить, что Шэн Линъюань – именно тот, кому можно доверить все свои горести и обиды, все тяготы и страдания. Поведать то, что не принято говорить посторонним.

Поддавшись уговорам, Сюань Цзи как будто оставил мысль зайти дальше в грот и замер на месте. А что до Шэн Линъюаня… пускай на устах его был мед, и в каждом слове – тепло весеннего ветра, но в душе древнего демона царил холод жестокой зимы. Обольщая Сюань Цзи и отвращая от грота, он между тем думал:

«Маленький демон молод, но удивительно одарен… Чудесные от рождения создания нередко высокомерны, потому и не водят знакомства с чужаками, тем более что с детьми этих существ бывает тяжко, за ними нужен глаз да глаз… Его должны были оберегать, а не позволять скитаться среди людей и пачкаться в мирской пыли… И раз он назвался старейшиной… Не иначе как с его кланом случилась беда… И с самого детства о нем некому позаботиться…»