Онлайн книга «Топить в огне бушующем печали. Том 1»
|
– Пошли. Алоцзинь повиновался. Едва переступая на слабых от страха ногах, он совсем было двинулся прочь из хижины, как вдруг заметил, что принц почему-то остался позади. Оглянувшись, Алоцзинь обнаружил, что Шэн Линъюань наклонился к выпотрошенной девушке, прикрыл ей глаза ладонью и что-то шепчет прямо на ухо. От его слов девушка задрожала всем телом и в ответ пробормотала какую-то бессмыслицу. Окинув ее внимательным взглядом, Шэн Линъюань снова занес руку с кинжалом. Мелькнуло волшебное лезвие и подарило девушке быструю милосердную смерть. Заодно рассеялось демоническое колдовство, которое приковало несчастную душу к объеденному телу. Перед самой смертью взгляд девушки ненадолго прояснился. Ей все-таки удалось выскользнуть из трясины бренного жестокого мира… Надо ли думать, что эта несчастная душа захочет когда-нибудь переродиться вновь? Впрочем, кто может сказать, существует ли вообще душа? Оставив тело девушки на земляном полу, Шэн Линъюань поднялся, схватил Алоцзиня за руку и потащил за собой, на ходу бросив: – Чего застыл? Обливаясь слезами и задыхаясь от рыданий, Алоцзинь, не переставая шагать, стал шепотом умолять своего спасителя: – Я… я хочу укрыть ее… Братец, можно я укрою ее?.. Так юный шаман впервые назвал принца «братцем», а не «слабаком», «ябедой» и «Эй, ты!». Но Шэн Линъюань не выпустил руки Алоцзиня и даже не взглянул на него. Вместо этого юный принц, понизив голос, что-то коротко сказал на языке шаманов. Сюань Цзи, естественно, ничего не понял, поэтому спросил: – Что вы ему пообещали? Шэн Линъюань промолчал. Той ночью он поклялся Алоцзиню: «Однажды я закрою глаза всем, кто погиб понапрасну, и похороню всех несчастных, кого бросили без погребения». Конечно, мальчик просто бахвалился, но это обещание обрекло Алоцзиня на незавидную участь. Предки завещали шаманам: никогда не покидайте Дунчуань. Но случай с демонами заставил Алоцзиня презреть законы своего рода и обратиться всем сердцем к жестокому и необъятному миру людей. 013 Шаманы изначально не были воинственным народом, скорее их отличала необыкновенная кротость нрава. Об этом свидетельствовали даже черные кувшинчики с «чарами», которые мошенники достали из кургана. Практически для каждого вида «чар» шаманы создали свое «противоядие», причем после его применения у жертвы не оставалось никаких последствий. Очевидно, они были поистине великими мастерами, ведь, как известно, зарезать человека легко, а вот оживить или исцелить, да так, чтобы шрама не осталось, – задача почти непосильная. Вряд ли прозорливые древние специально старались для современных мошенников, поэтому единственным объяснением подобной предусмотрительности служит само назначение «чар». Судя по всему, их создавали сугубо для самозащиты. Несомненно, двое детей из шаманского поселения не смогли бы достать по-настоящему опасный кувшинчик. «Чары», которые прихватил с собой Шэн Линъюань, использовались лишь в детских забавах и розыгрышах, поэтому проку от них не было. А между тем за детьми гнались свирепые демоны-яо, и где-то спрятаться от них было нельзя – все деревушки на пути давно разорили. Над ними стаями кружило воронье, и всюду лежали человеческие трупы без ног и голов. Маленький Алоцзинь всегда считал, что плачут только трусы и слезами горю не поможешь. И уж тем более хныканья не помогут оставшейся позади обглоданной девушке. Поэтому он, стараясь загнать непослушные слезы назад, изо всех сил таращился в спину Шэн Линъюаня. Вот только они текли и текли, текли и текли… Алоцзинь впервые увидел кровь и жестокость, то, что человеческая жизнь ничего не стоит, и от этого знания его переполняли горе и ужас. В конце концов эти чувства распалили в нем жгучую ненависть к нравам и обычаям своего времени, но также и к собственной слабости и бессилию. |