Книга Топить в вине бушующее пламя печали, страница 725 – Priest P大 (Прист)

Сюань Цзи никогда раньше о таком не слышал. Во всяком случае, Дань Ли их этому не учил.

То ли дело было в том, что Дань Ли происходил из клана Чжу-Цюэ, веками жившего в изоляции, и кладезь знаний морского народа не имела для него никакой ценности. То ли наделенному огромной властью1 императорскому наставнику попросту не нравились влюбчивые русалки… Но неужели даже такой последователь равноправия, как Его Величество, считал, что русалочий язык годился лишь для поиска пропавших в море людей?

1 经天纬地 (jīngtiānwěidì) — небо служит основой, земля — утком (обр. в знач.: управлять миром, горы ворочать, обладать огромными способностями, мощный). (Уток — поперечные нити ткани, расположенные обычно перпендикулярно к продольным нитям основы и переплетающиеся с ними).

Эти великие умы считали, что ветер и луна также невидимы, как невидимы их амбиции и козни, что они строят друг против друга.

Сюань Цзи осторожно поднял обмякшего Шэн Линъюаня на руки и неловко покачнулся. Три тысячи лет он хранил в себе чужое сердце и кровь Чжу-Цюэ, пока сегодня они, наконец, не вернулись к своему законному владельцу. И теперь Сюань Цзи никак не мог к этому привыкнуть. К счастью, ему не надо было далеко идти. Окружавшие их холмы и грушевые деревья исчезли. Пространственный массив создал Шэн Линъюань, но, так как создатель потерял сознание, массив разрушился. Преобразившаяся гостиная вновь обрела свой прежний вид. Чтобы дойти до спальни, юноше достаточно было пары шагов.

Сюань Цзи положил Его Величество на односпальную кровать, а сам уселся на пол на колени. С минуту он неотрывно смотрел на Шэн Линъюаня. Наконец, не выдержав, Сюань Цзи схватил молодого человека за запястье и принялся прощупывать пульс.

Сердца тех, кто принадлежал к клану крылатых, бились быстрее, чем у обычных людей. Сердце Шэн Линъюаня долгие годы было с ним и со временем переняло его «горячность». Возможно, истинному владельцу понадобится время, чтобы адаптироваться и вернуться к привычному ритму.

Его Величество всегда был спокойным и рассудительным человеком. Вероятно, в его теле никогда не было таких шумных «деталей». Казалось, они были попросту несовместимы. Но, даже несмотря на это, Шэн Линъюань все равно продолжал хмуриться, совсем как в детстве, когда его изводил маленький дух меча.

А Сюань Цзи все это время сидел рядом и держал его за руку. В конце концов он не выдержал, достал из кармана телефон, сделал снимок и разместил его в своем микроблоге.

Его полный кулинарных рецептов, путешествий и восторгов от женских групп микроблог неожиданно привлек к себе слишком много внимания. Привыкшие к праздным развлечениям подписчики, похоже, не заметили подвоха. Никто не спал и все активно поздравляли друг друга с Новым годом. Увидев новый пост, подписчики оживились и принялись оставлять в комментариях цепочки одинаковых иероглифов2. Это выглядело так, будто его поздравлял отряд собаководов.

2 汪 (wāng) — необъятный; безбрежный, а также звукоподражание лаю собаки. Вероятно, речь идет о поздравлении, которое часто пишут на год собаки 喜迎汪汪年 (xǐyíng wāngwāng nián).

Когда Шэн Линъюань пришел в себя, старый год уже закончился, и золотой ворон3 вновь направился на запад.

3 金乌 (jīnwū) — поэт. солнце (букв. золотой ворон).

В маленькой спальне Сюань Цзи стояла односпальная кровать и большой шкаф. Комната напоминала клетку, но, тем не менее, была очень чистой. Солнечные лучи скользили по лицу Его Величества. Ему так сильно хотелось спать, что он на мгновение забыл, где находится. Шэн Линъюань сел и, бросив случайный взгляд в зеркало, увидел в нем свое отражение. Его длинные локоны пушились от воздействия статического электричества, и несколько волосков парили в воздухе, делая молодого человека похожим на призрака. Глаза Его Величества были полуприкрыты, взгляд затуманен, а на щеках сиял непривычный румянец. Первое, что понял Шэн Линъюань, так это то, что ему было очень тепло.