Книга Пустая комната №10, страница 100 – Серафина Нова Гласс

Спина болит, глаза затуманены слезами, но я не прекращаю. На неровной земле это труднее, под ногами извиваются корни, ветки трещат под его весом, но я тяну и останавливаюсь, тяну и останавливаюсь, пока не дохожу до цели.

Колодец в точности такой же, каким я видела его в последний раз. Смотрю в его бесконечную темноту и говорю «привет», и слова возвращаются эхом. Двести футов глубины, треск костей, детские скелеты. Вспоминаю отцовское лицо и его смех. Я не буду плакать. Мне надо сделать то, зачем я сюда приехала, и поскорее убраться.

– Прости, – шепчу я Эдди.

Потому что он все-таки человек, у него есть жена и мать, и мне правда жаль. Он падает с тихим шелестом. Кажется, будто он пролетает тысячу миль, и наконец я слышу удар тела о камень, стараясь не думать о ломающихся костях и рвущейся плоти… И знаю, что его никогда не найдут.

А потом я решаю сделать то, чего мы поклялись не делать. Прежде чем бросить его рюкзак, достаю завернутую в пленку пачку наличных. Только одну. Я пока не буду тратить их, но они могут понадобиться. Одной достаточно. Иначе никак. Затем я бросаю рюкзак, после долгой паузы слышу, как он ударяется о дно, и удивляюсь тому, что звук от тысяч долларов и документов семи человек – всего, что осталось от их жизни, – такой же слабый, как от одного пенни.

А потом я со всей скоростью продираюсь сквозь деревья и лианы, бегу до боли в легких. Ветки исцарапали мне лодыжки, а лицо заляпано грязью и потеками слез. А потом я добираюсь до машины и еду, еду, еду, пока не нахожу место, чтобы стереть все следы мертвеца и своих грехов. Мне снова хочется просто уехать, выбрать направление, взять деньги и больше не возвращаться.

Позвонили из полиции, чтобы снова задать несколько вопросов. Что-то связанное с ноутбуком Генри, и мне интересно, вернут ли его теперь или найдут еще какие-то неизвестные мне секреты.

Я сижу в машине на парковке у «Платанов», размышляя, нет ли на ноутбуке каких-то свидетельств его романа, узнает ли об этом полиция, и тут вижу, как перед офисом паркуется Касс.

Прошло уже несколько недель с тех пор, как она навещала отца, я узнала об этом из слухов, циркулирующих в «Платанах». Она отсутствовала всю ночь и вернулась сама не своя, если верить сплетням. Все гадали, что могло случиться, не предполагая ничего хорошего, потому что с того вечера она ведет себя как зомби, хотя и всячески пытается это скрыть.

Обычно она паркуется на задах офиса, но не теперь. Касс выходит из машины и несколько мгновений просто стоит, глядя в сторону здания. Выглядит она ужасно. Лицо бледное, как у привидения, волосы всклокочены. Она медленно подходит к двери своей квартиры и исчезает внутри. Совершенно очевидно – с ней творится что-то неладное. Она что-то знает. Может, из-за этого ее мучает чувство вины?

По пути в участок я думаю о Монике и о том, что, возможно, найду нужные ответы в ноутбуке, если его вернут. По крайней мере, стоит порыться в нем, прежде чем обвинять лучшую подругу, сказанного-то уже не воротишь. С тех пор как я нашла записи телефонных разговоров, мы с ней почти не общались. Конечно, надо было сразу с ней поговорить, но я почему-то тянула, уклонялась от приглашений и придумывала отговорки, чтобы быстро завершить разговор, когда она звонит, просто пока не узнаю больше. Она бы все равно солгала, верно? Если произошло что-то, о чем Моника не хочет мне рассказывать, она просто солгала бы, и, если я намекну, что знаю об их общениях, лучше не станет. Мне поможет только терпение.