Книга На тихой улице, страница 85 – Серафина Нова Гласс

– В последнее время ты постоянно спрашиваешь, что со мной случилось. Ну, типа, где-то уже год. Это, в принципе, тебя не касается, но… в общем, для меня все изменилось… в тот момент. Ну, типа, тот косяк, который ты нашла в январе, а я сказала, что он принадлежал моей подруге. Типа, так оно и было. Мне его кое-кто дал, но я о том, что косяк, который ты нашла несколько недель назад, и правда был не мой. Типа, я понимаю, почему ты сказала все это папе. Пару раз я и сама так думала… просто чуяла.

Я не спрашиваю подробностей. Не спрашиваю, что она имела в виду. При мысли о том, что ее волнует, с кем трахается Финн, у меня ноет сердце. Это меня разъяряет. Но теперь я беспокоюсь только о ней.

– Кто дал тебе косяк? – спрашиваю я.

– В том-то и дело. Мне не хочется тебя злить, но, мам, пойми ты, ради бога! Через несколько месяцев я, типа, официально буду взрослой, так что это просто фигня.

– Ладно, пусть это ерунда, но что именно?

– То, что в январе тот косяк мне дал Калеб Моретти. Ну, он многим давал, и не только это. Он, типа, из тех, к кому можно обратиться за этим самым… – говорит она, и мне не хочется ее прерывать, но я совершенно ошарашена и хватаюсь за сердце.

Пейдж считает своего сына образцовым студентом, бывшим бойскаутом, волонтером с потрясающим послужным списком. Не мог же он быть дилером!

– Что?! В каком смысле «к кому можно обратиться»? – говорю я громче, чем хотелось бы.

Мия вздыхает.

– Мам.

– Нет, я просто… я просто немного… Калеб?! Я не… Так что… Что ты имеешь в виду, конкретно?

– Ну, Калеб говорил, что папа иногда у него покупал, и когда ты нашла в прачечной косяк, я просто сказала тебе, что призналась бы, если б он был мой. Он был не мой. Вот и все, так что…

Мне хочется найти Финна и вцепиться ему в горло, пока он не перестанет дышать, за то, что позволил дочери это узнать, переживать из-за этого. Но я не могу. Больше того, я хочу избавить ее от бремени понимания.

– Так, погоди. Ты говорила о том, как я спрашивала, что с тобой случилось. Я по-прежнему не понимаю, что с тобой случилось, – произношу я, догадываясь, что это еще не все.

Она ерзает на табурете и откладывает ложку.

– Мне он по-настоящему нравился. Да, я знаю, знаю, что он был старше.

Мне приходится проглотить слова, которые хочется проорать: на пять лет! Ну ладно, пять лет – это ерунда в моем возрасте, но девочка-подросток и взрослый мужчина – совсем другое дело, и при этой мысли щеки начинают пылать, хотя я пытаюсь сохранять спокойствие.

– Так ты… с ним встречалась?

– Нет! В смысле… нет. Мы были близки. Дружили, – робко произносит Мия.

– Почему я об этом не знала?

Я ведь знакома с Пейдж практически всю жизнь, и наши дети выросли вместе, хотя, если задуматься, она переехала сюда всего десять лет назад. Мии тогда было семь, а Калебу двенадцать. Он ходил в частную школу. Мы больше дружили как соседи и члены книжного клуба и не ходили друг к другу в гости на семейные посиделки и барбекю. Вообще-то, наши дети почти не общались, пока не повзрослели. Только гоняли по району на велосипедах, но их разделяла огромная разница в возрасте.

– Бога ради, мама! Ничего не было. Он не отвечал мне взаимностью.

– Ох, слава богу, – не могу удержаться я.

– Серьезно?

– Нет. Прости, я просто… Так ты хочешь сказать, что он был торговцем. Верно?