Книга Черное Сердце, страница 76 – Анна-Лу Уэзерли

— Ты когда-нибудь был в Японии? — Спрашиваю я, пытаясь разрядить обстановку в разговоре и поднять себе настроение». Кажется, ты немного разбираешься в суши и японской культуре.

«К сожалению, нет. Но это определенно в списке желаний».

«Ах да, список желаний! Итак, что еще в нем есть?»

Я чувствую, что она улыбается мне немного вызывающе, хотя я могу ошибаться, как я уже сказал, у меня нет практики.

«Ты, Дэниел».

Мы оба смеемся, потому что я знаю, что она подшучивает надо мной. Но в том, как она говорит, есть что-то, что смутно напоминает мне Рейчел: ее прямота, ее сильный дух, тот факт, что она не кажется нуждающейся в спасении. Женщина-воин. И все же в ней есть какая-то уязвимость, как и в моей девочке.

«Ты когда-нибудь кому-нибудь изменял?» Она говорит об этом прямо. Вопрос сбивает меня с толку, но я стараюсь не показывать этого. Вероятно, это какой-то тест.

Я подумываю о том, чтобы солгать». Когда я был намного моложе, — честно говорю я». Но в моем возрасте сейчас я бы и не мечтал об этом. Я не понимаю обмана», и это правда, что я не понимаю. «Я полагаю, что если ты хочешь изменять в отношениях, то ты не можешь по-настоящему любить человека, с которым ты, не по-настоящему, не глубоко, и тебе нужно набраться смелости уйти. Честность важна для меня. Когда я встретил Рейчел, после того, как я встретил ее, я больше никогда не смотрел на других женщин, даже не замечал их по-настоящему.»

Я думаю, это правильный ответ, потому что она пристально смотрит мне в глаза взглядом, который можно ошибочно принять за почти любящий.

Флоренс медленно отвечает: «Я верю в моногамию в отношениях. В прошлом я совершала ошибки. Я оставался слишком долго, не хотел причинять людям боль, что, конечно, неизбежно и было именно тем, что я в конечном итоге сделал. Вот почему, — объясняет она, делая витиеватые жесты руками между палочками для еды, «в наши дни я верю в абсолютную честность. Люди по своей сути нечестны в отношениях, тебе так не кажется? Они обременяют себя всеми атрибутами — романтическими представлениями, цветами, валентинками, дорогими блюдами и праздниками, — но на самом деле они не всегда чувствуют, что за банальностями скрываются правильные вещи. Они убеждают себя, что счастливы и влюблены, потому что хотят быть, они чувствуют, что должны быть, они проецируют свои желания на другого человека, как на зеркало, даже если этот другой человек на самом деле не тот образ, который они хотели бы видеть. Поэтому они разочаровываются и впадают в уныние, когда этот человек терпит неудачу, оставляя у них ощущение, что они сделали что-то не так, хотя они, вероятно, ничего не сделали по-другому, и тогда это открывает им путь к желанию других, бегству от самих себя и боли, которую они чувствуют внутри… В результате они остаются на связи с кем-то, с кем им давно следовало разорвать связь. Парадоксальным образом они ставят счастье других выше своего собственного и лгут самим себе, причиняя всем боль, непреднамеренно или нет. Она переводит дыхание: «Я предпочитаю жестокую честность, я. Как только блеск исчезает, всегда приходит время двигаться дальше. Лучше остаться с прекрасными воспоминаниями и смириться с тем, что у некоторых вещей есть срок годности и им не суждено прослужить долго.»