Книга Одна проклятая роза, страница 4 – Ребекка Дзанетти

– О, да. Пожалуйста, не забудьте завтра прийти и поддержать участников благотворительного забега для песиков. – Дурацкое название так и хотело сорваться с языка, но, к сожалению, эта новость не соберет и половины тех кликов, какие набирали мои посты с оскорблениями сестер Рендейл. – Маленьким щенкам в приюте нужна наша помощь.

Я улыбнулась и кокетливо опустила подбородок.

Розали захихикала.

– А вы не побежите, мисс Бомонт?

У меня порозовели щеки.

– В этих туфлях? Никогда! – Я пожала обнаженными, уже замерзшими плечами, будто говоря «чепуха». – Завтра мне нужно быть на совете директоров «Аквариуса», но я все же пообещала поддержать нескольких наших бегунов. Надеюсь, мои друзья поступят так же. Кроме того, я была бы очень признательна, если бы вы поделились этим коротким эмоциональным видео. – Я подмигнула, подавая ей сигнал, что пора закругляться, и отлично маскируя беспокойство из-за того, что мне придется прийти на заседание спустя столько лет.

Розали закончила снимать.

– Не хочешь выпить?

– Нет, – отрезала я.

Из толпы ко мне приближались двое крепких мужчин.

– Мисс Бомонт уже уходит.

Они провели меня к «Мерседесу» и помогли забраться внутрь. Это были безымянные телохранители, на которых я почти не смотрела этим вечером.

Мой отец заменил весь персонал службы безопасности после того, как я в пятнадцать лет влюбилась в телохранителя. Парню было около двадцати пяти, и он был невероятно красив, со светлыми волосами и нежными голубыми глазами. А еще прекрасно напевал военные баллады. Именно его голос меня тогда и заинтриговал. Именно с ним я впервые поцеловалась. Поцелуй на переднем сиденье «Мерседеса» был просто потрясающим, однако он и предопределил его смерть. Этот урок я никогда не забуду.

Когда мы начали отъезжать, я обернулась в надежде разглядеть те глаза во тьме, но увидела только тень. По коже пробежали мурашки, и я наклонилась, чтобы включить обогрев сидений. Водитель был спокоен, его широкие ладони расслабленно лежали на руле, и он умело лавировал, выезжая из коммерческого района в жилой. В конце концов мы остановились перед неприметным зданием, откуда выскочили два консьержа и поспешили проводить меня внутрь.

Не дай бог, я бы подвернула лодыжку.

Конечно, они были вооружены, так что пуля в лоб мне точно не прилетела.

Этот очаровательный четырехэтажный кирпичный дом, в котором я с недавних пор жила, не очень нравился моему отцу. Он предпочитал хром и стекло, а мне, хоть я и любила все сверкающее, всегда хотелось чего-то домашнего, поэтому после колледжа я съехала из нашего особняка. И поскольку я была всего лишь запасным вариантом в семье, а не наследницей и у меня матка, а не яйца, папа неохотно уступил.

Однако теперь все изменилось.

Я подставила голову под дождь, позволив ледяным каплям охладить мое лицо. Один из охранников держал надо мной зонт и оглядывался по сторонам, осматривая деревья и кусты, словно ожидая, что гортензия начнет стрелять ядовитыми стрелами. К сожалению, ветер только усугубил ситуацию, разметав ледяные брызги в разные стороны. От сырости у меня защипало лицо, и я поспешила в теплый подъезд. Цокая на невероятно высоких каблуках, прошла к лифту с таким видом, будто мне было удобно в туфлях. На самом деле на левой пятке у меня болела мозоль, и я прикусила губу, сдерживаясь, чтобы не скинуть обувь прямо там.