Книга Банк, который булькнул, страница 35 – Дональд Уэстлейк

— Мы сделаем все от нас зависящее, чтобы этого избежать.

— Да, но что, если это все-таки случится? Тогда я лишусь ещё и… кстати, сколько вы хотите?

— Мы подумали и решили, что четырех тысяч вполне хватит.

Доктор вытянул губы трубочкой. Теперь он был похож на ребенка, у которого только что отобрали пустышку.

— Сумма немалая.

— Вернем восемь тысяч.

— Если у вас все получится.

— Дело верняк. — Келп подмигнул. — Сами понимаете, я не могу посвятить вас во все подробности, но…

Доктор замахал руками, словно пытался отогнать рассерженную осу.

— Не надо мне ничего рассказывать! Я ничего не хочу знать! Я вовсе не желаю становиться вашим соучастником!

— Естественно, — согласился Келп. — Я прекрасно понимаю ваши чувства. Так или иначе, но мы считаем, что дело почти на сто процентов верное. Можно сказать, деньги уже в кармане.

Осбертсон задумчиво повертел в руках зеленую промокашку.

— Значит, говорите, четыре тысячи?

— Может статься, понадобится чуть больше, но вряд ли.

— Вы просите у меня всю необходимую сумму?

— Если дадите.

— Этот чертов экономический спад… — Доктор сокрушенно покачал головой. — Пациенты перестали приходить ко мне по пустякам. В наше время, если я вижу у себя в приемной пациента, значит, он точно болен. Да ещё фармацевтические компании взвинтили цены дальше некуда. Как будто хотят разбогатеть через неделю после открытия!

— Какая жалость, — поддакнул Келп.

— А диетическое питание? — продолжал доктор. — Та ещё проблема! Раньше я зарабатывал процентов тридцать моего дохода на одних лишь гастритах от переедания. А что сейчас? Все сели на диету. Интересно, кто-нибудь из них подумал, как врачи будут сводить концы с концами?

— Да, дела у вас неважные, это точно, — посочувствовал Келп.

— Да ещё все теперь поголовно бросают курить. Для меня болезни легких всю жизнь были поистине золотой жилой. Но только не сейчас. — Он снова покачал головой. — Просто не знаю, куда катится медицина. Если бы сегодня мой сын решил поступить в колледж и спросил меня, хочу ли я, чтобы он последовал по моим стопам, я бы ответил: — «Нет, сынок. Я хочу, чтобы ты стал бухгалтером или налоговым инспектором. Это профессия будущего, вот её и осваивай. А мне уже поздно». Ей-богу, так бы и сказал.

— Отличный совет, — закивал Келп.

Осбертсон тяжело вздохнул.

— Четыре тысячи.

— Да, этого вполне должно хватить.

— Ну хорошо. — Доктор кивнул и встал. — Подождите здесь. Сейчас принесу.

Он вышел из кабинета, а Келп, повернувшись к Виктору, подмигнул.

— Знаешь, все-таки он оставил ключ в замке зажигания.

Сидящего в кинотеатре Дортмундера обычно можно было сравнить с огромным валуном на морском берегу — фильм шел своим чередом, как бы накатываясь на него волна за волной, но не оказывал на него ни малейшего воздействия. Сегодняшний фильм — «Мадригал Мэрфи» — в рекламе был назван «трагифарсом» и давал зрителям возможность пережить все мыслимые эмоции, доступные человеческому мозгу. Нелепый и смешной главный герой, дети-калеки, нацисты, несчастные влюбленные — короче говоря, смотришь и не знаешь, что тебя ждет в следующую минуту.

Дортмундер просто сидел. Рядом с ним Мэй стонала от смеха, всхлипывала, рычала от ненависти, стискивала кулаки, визжала от восторга… а Дортмундер просто сидел.

Когда они вышли из кинотеатра, часы показывали десять минут восьмого, так что у них ещё оставалось время перекусить. Они зашли в «Блимпи», и Мэй решила расщедриться на угощение. Когда они уже сидели за столиком со своими сэндвичами, она неожиданно сказала: