Книга Все мы люди, страница 54 – Дональд Уэстлейк

 – Мы заплатим за твою работу, конечно же, – добавил Келп.

Покьюлей хмыкнул весело:

 – Да, я думаю, что вы так и сделаете.

Другая рука, которая не держала пильзенский бокал, опустилась на бедро Клеи и начала его нежно массажировать. Девушка потягивала вино и легко улыбалась сама себе.

 – Что это за картина? – спросил Покьюлей.

 – Ее называют «Глупость ведет человека к гибели», а кто-то зовет Винбис, – ответил Келп.

Покьюлей запрокинул голову назад и пристально смотрел на угол потолка. Его рука гладила и гладила девушку.

 – Винбис. «Глупость ведет человека к гибели». Мммм… возможно… книга, – решил он и отпустил ногу Клео, чтобы приподняться с дивана и встать на ноги.

Книга? В поле зрения находилось множество книг без стеллажей. Книги в мягкой обложке были свалены в кучу в углу комнаты, под столами, в то время как тома в твердом переплете торчали между подпорками перил вдоль ширм. К ним и пошел Покьюлей, неся свое вино, бормоча что-то себе под нос и потирая свободной рукой спину. Затем он остановился, вытащил одну книгу, поставил стакан на пол, полистал том, раздраженно покачал головой и засунул книгу обратно.

Это могло занять некоторое время. Чтобы скоротать ожидание, Дортмундер рассматривал это странное жилое помещение и заметил на темных стенах картины без рамок, предположительно Покьюлея. Все они были разными и в то же время очень похожими друг на друга. На переднем плане каждой из них была девушка, голая или одетая по минимуму, например, с белым шарфом на фоне пейзажа. Девушки были представлены в основном в полный рост и всегда были поглощены тем, что делали. Одна из них, например, сидя на траве на фоне разрушенных замков, нескольких деревьев и небольшого пруда, где два оленя пили воду, училась играть в шахматы, положив их на траву перед собой. На другой картине была изображена девушка на пляже, которая перегнулась через перила, чтобы заглянуть внутрь большой лодки, уносимой штормом в море. (Это была девушка с белым шарфом).

Не все девушки выглядели одинаково. Бросив взгляд вокруг, Дортмундер заметил, возможно, четырех разных женщин на картинах и это вызвало внезапный шок, так как на одной из них он узнал Клео Марлах. «Так вот, как она выглядит без одежды», – думал он, удивленно разглядывая картину, где на фоне яблоневого сада с весенними цветами серьезная девушка, которая взбиралась довольно длинными ногами на железный забор.

 – Ах-ха!

Покьюлей нашел что-то. Вернувшись, он нес большую книгу и, показав страницу Дортмундеру, спросил:

 – Это она?

 – Да, – ответил Дортмундер, глядя на небольшую цветную иллюстрацию на пол страницы.

Шут гарцевал, люди следовали за ним, тьма разверзалась. Ниже под рисунком значилось название картины, имя художника и дата, а также надпись «частная коллекция».

 – Здесь, – произнес Покьюлей, бросив книгу на колени Дортмундера, и снова отошел.

 – Вот и все, все в порядке, – наклонившись, сказал Келп.

Дортмундер посмотрел на него:

 – Ты даже не видел картину.

 – Ну, ты описал ее.

Покьюлей вернулся еще с двумя книгами, которые тоже содержали репродукции картины.

Он положил их также на колени Дортмундера и вернулся на тахту. Клео тем временем вышла, чтобы ополоснуть пильзенский стакан, а теперь принесла его обратно и протянула Покьюлею.

 – Спасибо, моя дорогая, – поблагодарил он, а она погладила его по щеке и снова присела рядом с ним.