Книга Все мы люди, страница 56 – Дональд Уэстлейк

Тем не менее, она излучала своеобразный живой блеск, и это делало Мэй счастливой, так что, черт возьми, пускай так и будет. Дортмундер оставил свои сомнения при себе, положив ноги на старый, потрепанный пуфик, и усмехался и кивал своим гостям. Людям, которые пришли поговорить не об открытии счетов или об их последующем разделении или на любую другую тему касающуюся бизнеса. Простые люди, которые зашли сюда покушать, выпить ликера, а затем возвратиться к себе домой. Если подумать, то это довольно странная идея. Это была задумка Мэй, так как и елка, которая подняла настроение Дортмундеру.

Одно лишь замечание по поводу организации вечеринки: ты предлагаешь людям бесплатную еду и бесплатные напитки, а они взамен пытаются казаться милыми. Здесь присутствовало поразительное количество знакомых лиц, некоторых из них Дортмундер не видел много лет. Как, например, Алан Гринвуд, товарищ, с которым он проработал кучу времени, пока вдруг не выяснилось, что Гринвуд вел двойную жизнь. Все время Дортмундер думал о нем как о простом, надежном, полезном коллеге-грабителе. Гринвуд вел тайную жизнь актера. Бум и он выдал себя, он получил свой собственный телевизионный сериал, и не было больше смысла бегать по пожарным лестницам. А теперь он был здесь, в своем синем деним костюме, галстуке Боло и кружевной гофрированной рубашке под руку с невероятно худым блондином с красивым именем Дорин.

 – Рад тебя видеть, Гринвуд.

 – Что нового, дружище, – произнес Гринвуд и обменялся рукопожатием с Дортмундером.

Потом был Уолли Уистлер, один из лучших профи по взлому замков. Он совсем недавно вышел из тюрьмы, куда попал из-за того, что нечаянно открыл замок, когда гулял по зоопарку с детьми. Понадобилось несколько часов, чтобы загнать льва обратно в клетку.

И Фред Лартц, в прошлом водитель, который отказался от вождения после одного случая.

Он возвращался пьяный из Лонг-Айленда со свадьбы кузена, когда он съехал с магистрали «Van Wyck», попал на взлетную полосу №17 аэропорта Кеннеди и столкнулся с Eastern Airlines рейс на 2.08 прямо из Майями. Жена Фреда Тельма – дама в смешной шляпе, которая была на кухне с Мэй, все эти дни возила семью.

Также присутствовал и жадно поглощал эгг-ног, Герман X, чернокожий, чья радикальная политическая деятельность ни в коем случае не мешала его основной карьере в качестве взломщика. Даму, которая была с ним, он представил как Фокси. Выглядела она просто потрясающе. Высокая и стройная, стильная и черная ее кожа блестела. Фокси и Дорин, настороженно присматривались и обходили стороной друг друга.

Присутствовала и команда картинного фиаско. Появилось круглое, приятное лицо Роджера Чефуика и его по-матерински заботливая жена Мод. Тини Балчер был здесь с довольно скромной девушкой невысокого роста с приятным лицом по имени Эйлин, которая выглядела испуганной. Дортмундер все ждал от нее записки кому-нибудь с просьбой о помощи – «Спасите меня от этого человека». Стэн Марч со своей Морн, которая приехала сюда сразу же после работы, и поэтому на ней все еще была униформа водителя такси: клетчатые штаны, кожаная куртка и кепи. И, конечно же, здесь находился Энди Келп со своим племянником Виктором. О, это была почти вечеринка. Кроме эгг-нога был чистый бурбон, пиво в морозильнике и большой кувшин Gab Hearty Burgundy, точно такой же, какой Дортмундер пил в торговом центре в ту ночь. Рождественские мелодии доносились из фонографа, а Стэн Марч, Фред Лартц и Уолли Уистлер пели некоторые из наиболее популярных песен, таких как «Jingle Bells» и «God Rest Ye, Merry Gentlemen,» и «Rudolph, the Red-Nosed Reindeer». Мэй и Тельма Лартц и Мод Чефуик вместе накрывали шведский стол в кухне и, в целом, люди действительно приятно проводили время. Также большинство гостей пришло с подарками и, глядя на размер и форму тех презентов, которые теперь лежали под жалким подобием дерева, Дортмундер предположил, что большая часть из них были бутылки бурбона. Так что можно сказать, что вечеринка удалась. В целом, Дортмундер был вынужден признать для самого себя, что это мероприятие выглядит, черт возьми, чуть ли не радостным.