Книга Почему я?, страница 69 – Дональд Уэстлейк

— Хорошо, хорошо, хорошо, — произнес он и изобразил для «иногородних» невинное лицо. — Джентльмены, смею заверить вас, что подойду к этому вопросу с все серьезностью. Теперь же, хочу услышать все подробности, после мы решим, что следует предпринять.

Когда Дортмундер и следом за ним Келп вернулись в квартиру, Мэй все еще была там.

— Я думал, ты работаешь сегодня.

— Я позвонила дежурному врачу.

— Врачу?

— И сказала, что если почувствую себя лучше, то приду. Хотела узнать, как все прошло — и как оно прошло?

— Не слишком рано для бурбона? — спросил Дортмундер.

— Еще даже не полдень.

— Добавлю немного воды.

— Мэй, дела не очень. Может, я принесу нам пива, пока Джон тебе все расскажет?

— Виски, — поправил Дортмундер.

— Бурбон тебе не к чему, — заверил его Энди. — Он только ухудшит твое состояние.

Джон посмотрел на него:

— Бурбон ухудшит мое состояние? Виски мне не поможет?

Но Келп, совершенно не обращая на него внимания, направился на кухню.

— Садись, Джон и рассказывай, — попросила Мэй.

Дортмундер присел и упер свои узловатые локти в такие же узловатые колени.

— Случилось то, что, — начал он, — они не согласились на переговоры.

— Но тебе они и не нужны. Ты хочешь лишь вернуть кольцо.

— У меня не было возможности сказать об этом. Они отключились.

— Полиция?

— Они предпочитают поймать меня, а не разговаривать, — мрачно произнес Дортмундер.

Келп принес три пива. Мэй отпила из своей банки свободным от свисающей сигареты уголком рта и спросила:

— Джон, как ты себя вел? Не высокомерно или что-нибудь в этом роде, да?

Дортмундер просто посмотрела на нее. За него ответил Энди:

— Мэй, я был с ним. Джон вел себя очень вежливо. Мне даже кажется, что слишком. Он заявил, что хочет просто вернуть вещь.

— Они не стали даже слушать, — вмешался Дортмундер. — Сказали, что поймают меня, и месяц будут спускать меня с лестницы.

— Ничего себе, — удивилась Мэй.

— Это страшная угроза, Мэй, от копов, — продолжил Джон. — Ты когда-нибудь присматривалась к новому зданию в центре города? В полицейском участке самое большое это один металлический пролет, нужно лишь свернуться калачиком. Полис Плаза это — небоскреб. И весь из кирпича.

— Это не было реальной угрозой, — заверила Мэй. — Обычная метафора.

— Я слышал его голос, — возразил Дортмундер.

Подкурив от окурка во рту новую сигарету, Мэй внимательно посмотрела на мужчин и произнесла:

— И что вы собираетесь делать?

— Найти другой способ вернуть кольцо, — ответил Дортмундер. — Может быть, стоит позвонить в редакцию газеты или телеканал. Мне кажется, страховая компания не будет заинтересована.

— Хм, — сказал Келп.

Дортмундер посмотрел на своего друга, Келп выглядел крайне встревоженным.

— Мне не нравится эта идея, — произнес он.

— Я тут подумал, — Келп жадно отпил глоток и продолжил. — Поведение копов открыло мне глаза на многое.

Дортмундер отпил пива.

— Хорошо, расскажи мне, что ты понял.

— Одного желания вернуть кольцо не достаточно.

— Что ты имеешь в виду? Я возвращаю его, все остывают и конец.

Келп покачало головой:

— Слишком сильное недовольство, — ответил он. — Слишком много шумихи и обязательств. Им теперь нужен ты.

Послышалась отрыжка Дортмундера.

— Не говори так, Энди.

— Мне жаль, Джон, но это правда.

— О, дорогой, — воскликнула Мэй. — Мне кажется, Энди прав.

— Конечно, — сказал Келп, но без радости в голосе от того, что оказался прав. — Тот камень поставил на уши всю полицию, возможно, это удовлетворит Турцию и американский народ, но не копов, ну и придётся не по душе Тини Балчеру и многим другим парням, мы оба это знаем. А еще я слышал, что в «Баре и Гриле» теперь возник религиозный «треугольник», религиозные фанатики идут по твоему следу и явно не для того, чтобы обратить в новую веру. Одного лишь возврата камня для них будет недостаточно.