Книга Куда уж хуже, страница 12 – Дональд Уэстлейк

– Офицеры,– сказал Фербенкс, надевая кольцо на средний палец правой руки (Оверкраут отметил, что на левой руке у того имелось обручальное кольцо, а у красотки, стоящей у двери,– нет),– я должен сказать, что искренне признателен вам за приезд и рад тому, что мы схватили этого мерзавца и вернули мое кольцо...

– Это мое кольцо!

– ... но дело в том, что тут существуют некоторые обстоятельства, о которых я бы не хотел говорить при этом... э-э-э... как вы их там называете? Правонарушителе?

– Почему бы мне не отвести его в машину и сообщить в участок, что он у нас? – предложила Кеббл.– А вы пока сможете побеседовать с моим партнером.

– Это было бы прекрасно! Большое спасибо, офицер!

Кеббл вывела грабителя, бросающего через плечо недобрые взгляды на Фербенкса. Как только они покинули комнату, тот обратился к Оверкрауту:

– Офицер, хотя арест вами этого уголовника весьма похвален и заслуживает освещения в прессе, хотел бы пояснить вам, почему присутствие здесь этим вечером меня и мисс Кимберли в силу ряда причин было бы лучше не упоминать в рапорте.

– Мистер Фербенкс,– преданно заявил Оверкраут,– с большим интересом выслушаю вас.

И это было сущей правдой.

Дортмундер кипел от ярости.

Одно дело – быть арестованным, осужденным, посаженным в тюрьму, где придется носить неудобную одежду, постоянно общаться с отбросами общества, выслушивать постоянные нотации, пользоваться скудным местным магазином и питаться помоями. Все это – риски, на которые он вынужден осознанно идти. Но быть облапошенным? Оскорбленным? Ограбленным... и кем – домовладельцем?!

Больше всего уязвляло, что это было кольцо Мэй. Именно это в корне переворачивало всю ситуацию. Столкнувшись с хозяином дома и его пистолетом (черт бы побрал все эти Главы, согласно которым тот никак не мог там находиться), а затем – с местными представителями закона, Дортмундер мысленно был готов, что все пойдет по стандартной процедуре. Он не питал никаких иллюзий: третий арест означал, что его упекут за решетку до конца жизни, выбросят ключ, и он больше никогда не сможет оказаться по эту сторону забора.

Но когда этот сукин сын украл кольцо, все изменилось. В тот же самый момент Дортмундер осознал, что больше не сможет играть по правилам. Он должен вернуть кольцо. А это означало, что необходимо бежать.

Женщина-коп с жирной задницей засунула его на заднее сиденье полицейской машины, нажала кнопку блокировки дверей и подняла толстую проволочную сетку между задним и передним сиденьями. Таким образом, Дортмундер сразу оказался в тюрьме. Сама она села за руль и начала разговор по рации.

Ладно. Он собирался сбежать, это несомненно. Значит, это необходимо сделать прежде, чем они доберутся до местного участка, где решетки более прочные. Кроме того, там у него сразу снимут отпечатки пальцем и скоро будут знать, кто он такой. И даже если впоследствии удастся совершить побег, ему придется навсегда отказаться от нормальной привычной жизни. Таким образом, бежать нужно сейчас, пока они еще в машине.

Любой рабочий прежде всего думает про инструменты. Чем он располагал, помимо наручником, весьма затрудняющих его движения? (Движения были бы еще более ограничены, если бы ему сковали руки за спиной. Но Дортмундера арестовывали не в первый раз, и он знал, что если имеешь дело с молодым или не очень опытным копом, то кротко вытянув с виноватым видом руки перед собой, можно уверенно рассчитывать на то, что наручники застегнут спереди. Все сработало и на этот раз. Таким образом, ему не нужно было повторять трюк Гудини, корчась в попытках пролезть через собственные скованные руки, как через обруч).