Книга Держи ухо востро!, страница 10 – Дональд Уэстлейк

— Что-то долгая предыстория, Арни, — перебил его Дортмундер.

— Точно, — согласился Арни. — Я теперь не такой противный как раньше, зато болтаю больше. Это как, знаешь, когда дорвешься до радостей. Так вот о нашем объекте — имя объекта Престон Феавезер. Дортмундер повторил имя и сказал:

— Никогда о таком не слышал.

— Ну, он и не кинозвезда. Он венчурный инвестор. У него денег больше, чем на монетном дворе. Такой вложится в ваше новое дело, а когда все устаканится — эй, гляди-ка, а партнер-то твой куда богаче тебя! А на том курорте он по простой причине — прячется от адвокатов.

— Тех людей, кого надул? — спросил Келп.

— Типа того, — согласился Арни. — но не в бизнесе. Похоже, Престон женился на половине хорошеньких женщин Северной Америки, и они теперь сообща ему решили отомстить. Так что он спрятался на этом острове, и ждет, что они когда-нибудь остынут, что вряд ли. Но дело в том, что этот мудак еще противнее, чем я был раньше. Все его там ненавидят за его заносчивость, которую он и не скрывает, но у него же куча денег, так что все терпят. Он и мне пару раз нахамил, но мне-то что — как с гуся вода, еще один неприятный привкус, как тот океан и все. Но потом мне про его тутошнюю квартиру рассказали.

— Квартира, — задумчиво протянул Дортмундер. — Чувствую, мы добрались до сути.

— Так и есть, — согласился Арни. — У Престона Феавезера шикарный двойной пентхаус в здании на Пятой Авеню. Вид на парк, все дела. И в этой квартире он держит свою коллекцию картин, и испанское серебро и еще много всякого добра. Ну, вы в курсе, что меня-то как раз интересует такое добро, это ведь и есть основа наших взаимоотношений уже долгие годы. Так что я вернулся к этому парню. Зависал с ним; пил, и делал вид что пью; прикидывался, что его мелкие подколки достают меня; и всю дорогу узнавал подробности об этой квартире. Потому что, кажется, я знаю людей — это я про вас, ребята — которые заинтересовались бы в такой квартирке.

— Вполне возможно, — кивнул Дортмундер.

— Зависит от деталей. Как, например, вход и выход, — высказался Келп.

— Вот почему я с этим козлом и тусовался. У него есть парень, личный секретарь или помощник, или как они там называются, я не знаю, по имени Алан Пинклтон и он как раз довольно смышленый. Я пару раз даже подумал, что он раскусил меня, но вроде в итоге все оказалось нормально. И вот к моменту как я вызнал все, что хотел я понял — Престон, этот сукин сын, вылечил меня. Вы можете в такое поверить?

— Престон тебя вылечил? — недоверчиво переспросил Келп.

— Я за ним наблюдал. Видел людей окружающих его, как они на него реагировали и я вдруг осознал — точно так же раньше люди смотрели и на меня! Я, конечно, не был таким же мудаком как Престон, не делал больно намеренно и специально не насмехался над людьми, но все равно. И я сказал себе: «Я не хочу быть Престоном Феавезером! Даже случайно». Вот так я и выздоровел, и вернулся домой, и позвонил тебе, Джон Дортмундер, и вот такое мое предложение.

— Я готов, — ответил Дортмундер.

— Уверен, так и есть. Я так ненавижу Престона, за все то дерьмо, что мне пришлось вытерпеть рядом с ним из-за этой квартиры, что одна только мысль о его роже, когда он войдёт в свой дом — для меня бальзам на душу. Так вот мое предложение: за все, что вы оттуда вынесете я дам вам семьдесят пять процентов от выручки, что, как вы понимаете, отличная цена, и скажем, это двадцать пять, тридцать про…