Книга Демонская кровь Маргариты, страница 106 – Ольга Ильина

— Пойдем за ними? — спросила Роза, и я кивнула, не собираясь упускать ни момента из прошлого моей семьи.

Девушки остановились у реки, и бабушка снова попыталась вразумить сестру.

— Не делай этого, Марго, ты же знаешь, как это опасно. Нам нельзя заглядывать в будущее. Мирозданию это не понравится, все может стать еще хуже.

— Что может быть хуже, Раечка? Мне предсказали, что моя семья скоро погибнет, я должна знать.

— Наташа…

— Наташа слишком правильная. Она не отступит от своих глупых условностей, даже если что-то и видела. Она, как и отец, не станет ничего менять. Ты тоже можешь идти. Я знаю, как тебе это неприятно.

— Нет! — решительно сказала моя бабушка. — Я останусь с тобой. Буду страховать, если что-то пойдет не так.

— О, Господи! — вдруг воскликнула Лиля, напугав меня до чертиков.

— Что? Что такое?

— Она собирается провести темный ритуал, — не менее шокировано произнесла Роза.

— И что в этом такого? Разве мы с вами не в результате темного ритуала здесь оказались? — нахмурилась я. — А Лиля вроде тоже светлая.

— В Лиле течет темная кровь, хоть она это и отрицает, — фыркнула Роза на грозный взгляд светлой, но у твоей… в Маргарите течет чистейшая светлая кровь, и темная магия для них табу, запрет.

— Это не табу, это преступление! — припечатала Лиля. — Если светлая хотя бы раз впустит в себя тьму, то уже никогда не станет прежней. Именно так становятся на путь чернокнижия.

Так это было, или нет, но Маргарита проделала темный ритуал, принеся в жертву петуха (меня от сего действа едва не стошнило), произнесла сакраментальную фразу, и чистейшая голубая вода реки превратилась в мутную, грязно-коричневую жижу. Девушка долго в нее вглядывалась, пока все ее тело не содрогнулось, и она не заплакала.

— Марго, Марго! — закричала бабушка и кинулась помогать сестре, но мы этого не увидели. Нас снова перекинуло во времени, но не в месте.

Мы оказались в октябре, трава пожухла, а деревья сбросили свои листья. На небе опять не было ни облачка, и луна на сотни метров освещала все вокруг, как днем. Но мое внимание привлекло не это — крики. У дома кто-то громко кричал, много голосов.

Я первая бросилась туда, уже представляя, какая жуткая картина передо мной предстанет. И не ошиблась. Селяне заполонили дом — злая, жестокая толпа. Они жаждали крови, они уже успели впустить зло в свои сердца. На крыльце лежало тело. Я не знала этого человека, но Роза подсказала, что это конюх. В доме что-то громили, и мне совсем не хотелось туда заходить.

Толпа бесновалась, особенно когда они выволокли девушку, похожую на бабушку. И я поняла, что это Наташа, моя вторая тетя. И они рвали на ней одежду, толкали от одного пьяного мужика к другому, а потом один, самый отвратительный потащил ее к конюшням, и остальные, с гиканьем и смехом отправились туда же, развлекаться. Где была бабушка в этот момент, мне было даже представить страшно.

— Она там, — прошептала белая, как мел Роза, показав в сторону кустов, где билась в истерике бабушка, а какой-то паренек, селянин, удерживал ее и грубо зажимал рот ладонью, чтобы та не выдала их.

Когда же толпа вывела жутко избитого, окровавленного мужчину, моего прадеда, бабушка потеряла сознание. А мы вынуждены были стоять и смотреть, как его убивают, как убивают мою прабабушку и какую-то толстую старушку, похоже, няню. Когда же из конюшни вытащили еле живую Наташу, меня стошнило, Лиля заплакала, одна Роза стояла и до крови сжимала кулаки…