Книга Схватка с судьбой, страница 329 – Екатерина Гичко

Она сбежала из общины шесть с половиной лет назад. Сбежала даже не из самой общины, а из общины хаггаресов, куда её выдали замуж. Накануне она старательно делала задание к следующему уроку артефактологии, хотя не должна была вернуться в общину в любом случае, даже если не сумеет сбежать. Инструменты, которые она использовала, продолжали лежать там, где она их оставила. Кто-то, тщательно вытирая пыль, старательно раскладывал их по прежним местам.

«Ты не сможешь изменить установленный порядок. Его определяли куда более разумные и дальновидные хаги, чем ты. Ни твои побеги, ни твоё упрямство ничего не изменят. Твои сумасбродства слишком ничтожны, чтобы хоть что-то изменить в жизни нашей семьи».

Майяри поджала губы.

Неизменность.

Её выдали замуж, она сбежала, а слуга, которому вменялось в обязанность прибирать её комнаты, продолжал приходить сюда каждый день.

Толкнув дверь в атрепан, Майяри зажмурилась от вспыхнувших огоньков и обозрела бесчисленные ряды нарядов, взбирающихся под самый потолок полок и полчища сундуков и коробов. Ни запаха пыли, ни сырости, даже появились новые платья. Почему-то это так её взбесило, что девушка заскрежетала зубами и поспешила отвернуться.

Она словно вернулась в мир, где время замерло. Где сама жизнь давно не жизнь, а хождение по кругу.

Неизменность.

Невыносимо остро захотелось разнести здесь всё, чтобы хоть как-то изменить этот странный мир. Но Майяри знала, что жители общины просто починят сломанное и опять вернутся к прежнему укладу. К установленному и неизменному порядку.

Девушка повернулась, услышав шум шагов, и увидела заходящих в её комнату женщин. Впереди шла сухая, с идеально прямой спиной, старуха, облачённая в длинное чёрное – вдовье – платье без вышивки. Её голову коконом закрывал коричневый платок, а ладони старуха прятала в рукавах. Майяри сразу узнала эти неодобрительно поджатые губы, надменно прищуренные выцветшие голубые глаза и тонкий, слегка горбатый нос.

– Госпожа Харана? – Майяри недоумённо вскинула брови. – Я звала только Плетущую Косы. Омывающая и Одевающая мне не нужны.

Девушка перевела взгляд на молодую женщину, одетую в яркий тёмно-алый наряд: застёгнутую наискосок курточку с высоким воротником – халуму – и ярко вышитую юбку до колена, из-под которой выглядывали тёмные штаны и расшитые сапоги. Плечи и голову женщины окутывал алый платок, щедро расшитый медными побрякушками и цветными узорами. На Харану она была похожа только выражением лица: такое же неодобрительное и надменное. Невестка достопочтимой Омывающей, госпожа Одевающая. Звали её Иррадера, но Майяри никогда не обращалась к ней по имени. Точнее, когда-то в детстве обращалась, но это было словно в другой жизни.

Ни надменная Харана, ни её несдержанная на язык красивая невестка, обожающая распускать сплетни, Майяри не нравились.

Плетущую Косы она ещё терпела. Женщина стояла немного позади Одевающей и Омывающей и спокойно, безо всякого выражения смотрела на госпожу. Одетая почти как Иррадера – только цвет наряда более блеклый, – неестественно бледная, с водянистыми зелёными глазами, тонкими потрескавшимися губами и широкими скулами. Из-за отсутствующего выражения лица сложно было понять, красива она или всё же нет. Раньше, шесть с половиной лет назад, её волосы были чернее агата.