Книга Наагатинские и Салейские хроники, страница 134 – Екатерина Гичко

Лийриша поражённо смотрела на спокойного жениха. Он рассказывал с такой невозмутимостью, что она не понимала, что неприличного находят в «единении» остальные.

– Но почему это считается неприличным, и о нём никто не хочет говорить? – не смогла сдержать она удивления. – Господин, вы так спокойно рассказали…

– Просто единение очень приятно, – неспешно начал объяснять Иерхарид. – Так приятно, что мужчина и женщина утрачивают сдержанность и рассудок, становятся очень эмоциональными и открытыми. Но всегда неловко, если кто-то увидел тебя без рамок сдержанности, по-звериному искренним.

– Это правда приятно? – Лийриша заёрзала.

– Очень, – Иер с нежностью посмотрел на неё. – Когда ты сам прикасаешься к любимому или любимый прикасается к тебе, это очень приятно.

– И мне… женщине тоже приятно? – не унималась девушка.

– Да. Но в первый раз всегда больно. Здесь, – Иер опять коснулся низа её живота, – очень узко, и в первый раз вряд ли будет приятно.

Сперва по спине прошёл озноб, но потом Лийриша припомнила, сколько раз ей было больно, и решила, что один раз она точно потерпит. Тем более что потом будет хорошо.

– А я могу прикоснуться? – шкодливые зелёные глаза стрельнули на одеяло.

– Можешь, – совсем не смутился повелитель. – Только осторожно, это нежная часть.

Лийриша протянула руку и положила ладонь поверх одеяла. Провела вверх-вниз и почувствовала, как что-то шевельнулось. Она с недоумением посмотрела на хайнеса. Тот мягко отстранил её руку и пояснил:

– Обычно эта часть меньше, но, наполненная желанием единения, она становится чуть больше.

– Вы желаете единения? – удивилась Лийриша.

– Конечно, – хайнес посмотрел на неё так, словно она спросила нечто очевидное. – Очень желаю.

– А я? – растерялась девушка.

Иерхарид вздохнул полной грудью и улыбнулся.

– В твоём запахе чувствуется возбуждение.

Слегка приобняв Лийришу, он притянул её ближе.

– По телу разливается тепло, скапливается и пульсирует внизу живота. Хочется прикасаться ко мне, целовать, вдыхать мой запах. Верно?

Лисичка смущённо кивнула.

– Это желание единения – возбуждение. Пока оно не очень явно для тебя.

– Ого, значит, я хочу единения с вами? – лицо Лийриши просветлело, и девушка, сама того не зная, нанесла сокрушительный удар по сдержанности жениха. А потом ещё раз: – Здорово! Ни к кому больше я такого не чувствовала.

– Я рад, – только и смог вымолвить Иер.

– А я могу ещё к кому-нибудь почувствовать желание? – Лийриша обеспокоенно нахмурилась.

Иерхарид задавил малодушную мысль соврать и ответил честно:

– Это желание тела, не души. И тело может откликнуться возбуждением на другого привлекательного мужчину. Но…

– И вы тоже можете пожелать другую женщину? – лисичка аж подпрыгнула на заднице от негодования. Фразу «пожелать другую женщину» она слышала ещё от мамы, когда та ругалась с отцом, но смысл её стал ясен только сейчас.

– Могу, – не стал спорить Иерхарид, приятно поражённый реакцией Лийриши. – Но это только желание тела. Оно может быть очень сильным, порой ему сложно противиться, кто-то даже путает его с желанием души или сердца. Но это предательство. Нехорошо, когда супруги причиняют друг другу такую боль.

Успокоенная лисичка опять притиснулась к его боку.

– Вам точно не понадобятся другие женщины?

Лийриша помнила, как плакала мама, когда говорила про других женщин. И ей становилось неприятно при мысли, что к господину Иерхариду прикоснётся какая-то посторонняя оборотница.