Книга Наагатинские и Салейские хроники, страница 161 – Екатерина Гичко

Тогда Лийриша его не поняла, даже немного обиделась и испугалась, что он не хочет детей именно от неё. Мол, зачем дети от глупой женщины. Но постепенно она смогла понять его.

Боги отвели им на совместную жизнь всего пятнадцать лет, но это были счастливые пятнадцать лет. Сердце Иера ожило и пело рядом с Лийришей, он смеялся над её выходками, плакал – опять же от смеха – над её наивностью и горел страстью. Лийриша же пламенно желала измениться, стать другой. Лучше, смелее, умнее! Он всюду брал жену с собой, она ходила за ним хвостиком, как когда-то Узээриш. Обнимала, прижималась, улыбалась и беззастенчиво требовала мучений. А с какой откровенностью она говорила о своей любви. Не стесняясь и не смущаясь, а, наоборот, счастливо улыбаясь, Лийриша заявляла всем интересующимся, что она обожает мужа, любит больше всех и сильнее всех. Она словно бы гордилась своей любовью.

Может, и гордилась. Лийриша боялась, что так и не поймёт, что такое любовь, и не научится любить. Но уже после первой брачной ночи она, ошеломлённая, ходила по дворцу и говорила всем, что, оказывается, уже влюблена в хайнеса, то есть в мужа, но только сейчас это поняла. Что ж, Иерхарид тогда очень старался…

– Ой, – раздался тонкий девичий голос, и Иерхарид, подняв голову, увидел в другом конце коридора госпожу Лоэзию в сопровождении тонкокостного белобрысого мужчины – господина Юдриша. – Простите…

– О, не переживай, – постарался улыбнуться Иер, – ты не побеспокоила меня.

– Простите, я только хотела пройти в другое крыло, – Лоэзия стиснула кулачки от смущения.

– Я даже рад, что кто-то нарушил моё уединение, а то мне здесь так тоскливо, – бывший хайнес хотел печально вздохнуть, но поперхнулся воздухом и натужно закашлял.

Вообще-то жилое крыло тщательно охранялось и список тех, кому здесь дозволялось появляться, был очень ограничен. Узээриш помешался на безопасности семьи. Но – вот загадка – госпоже Лоэзии Бодый разрешалось появляться в любой части дворца, кроме кабинета хайнеса, зала совещаний – когда там проходили совещания – и сокровищницы. Никто не препятствовал ей, и Иерхарид заподозрил, что Узээриш расположился к девушке сердцем. Как отец он был рад за сына. Как правитель, пусть и бывший, он видел в этом союзе некоторые препятствия, и главной из них был негласный «отец» Лоэзии – Мариш, Теневой Хайнес Салеи. Иерхарид, конечно, не думал, что, избежав казни, Мариш начнёт вести мирную жизнь рядом с госпожой, но не ожидал, что тот уже вошёл в прежнюю силу и власть.

Не так давно Узээриш рассказал ему о роли Мариша в подавлении мятежа. Причины, по которым Мариш решил выступить на стороне ненавистной ему власти, всё ещё были неясны, но Иер знал, что Узээриш заключил с Теневым Хайнесом что-то вроде мирного договора. Негласного, конечно же, с такими же негласными условиями сотрудничества, помощи и поддержки. Но это не давало Маришу и его подчинённым доступ в особо охраняемые помещения дворца. И если малышку Лоэзию опасаться не стоило, то вот её сопровождающий господин Юдриш, являющийся правой рукой Мариша, смотрелся здесь крайне странно. Вот из-за его присутствия Иер и решил, что Риш по-особому относится к Лоэзии и идёт на некоторые уступки ради неё.

– Как вы? – обеспокоенная девушка подбежала ближе, но прикоснуться к хайнесу не рискнула. Он выглядел таким больным и слабым, что она боялась сделать ему больно.