Книга Наагатинские и Салейские хроники, страница 287 – Екатерина Гичко

– Не переживайте, ваше величество, – успокоил Дейш императрицу, – он не обидит принцессу. Да и её высочество… не очень огорчена, – в голосе прозвучала усмешка, а левая бровь ехидно приподнялась.

Мьерида задохнулась от возмущения, решив, что сиятельный наг намекает на развязность в поведении принцессы.

– Почему я должна огорчиться? – мрачно из-под кота спросила Лаодония. – Меня огорчает только то, что я не сразу узнала своего гостя. Мне… просто не доводилось видеть его… таким.

– А другим доводилось? – прищурилась госпожа Дамадрия.

– Вам наверняка уже доложили, что наагасах пару раз нанёс мне визит, – прищурилась в ответ Лаодония. Всё же она унаследовала кое-что от характера матери.

– И его просили больше так не поступать, – напомнила мать.

– И он не поступал, – обиженно ответила принцесса. – Я очень рада его видеть. Пусть он останется?

Расслабившийся кот явно не думал, что его могут выдворить, и снисходительно посматривал на окружающих.

– Шаш, это скандал, – Дейш урезонивал сына вяло, без видимого энтузиазма. – Подумай, какой урон нанесёт твоя туша девичьей репутации её высочества.

– Какой урон моей репутации может нанести кот? – недовольно отозвалась Лаодония. – Господин Шаш, вы можете оставаться, моей чести ничего не угрожает.

– Госпожа! – ужаснулась Мьерида. – Он же оборотень. Неужели вы думаете, что сплетники забудут об этом…

– А кто будет сплетничать? – прищурилась Лаодония. – Ты? Матушка? Наагашейд? Стража? Или может господин Унер?

Все перечисленные, кроме Дейша и императрицы, возмущённо округлили глаза.

– Как вы могли подумать такое про меня?! – задохнулась от возмущения Мьерида.

– Это вы сами про себя подумали, раз про сплетни речь завели, – невозмутимо отозвалась Лаодония. – Он же просто кот. Только чуточку побольше обычного.

– Чуточку побольше обычной лошадки, – ехидно отозвалась Дамадрия, которую ситуация уже веселила.

Зная об отношении нагов к женщинам и детям, она уже не столь сильно переживала за дочь, когда ей только доложили, что в сад принцессы пробрался огромный кот. Тем более, она помнила галантного и очень вежливого наагасаха. Тот не позволял себе непочтительного отношения к женщинам и с большим уважением относился к чужой чести. Ни разу за время его визитов в Дардан наагасах не стал причиной фривольного скандала. Если верить донесениям соглядатаев, даже на родине о наге не ходило скабрёзных слухов. Его единственный существенный недостаток – звание главы Затуманенных.

И императрице не хотелось бы, чтобы наагасах использовал Лаодонию в своих целях.

– Разве? – Лаодония наигранно удивлённо округлила глаза. – Зато он мягче и у него нет копыт. Ничего и никому не отдавит.

– О, поверь, дитя, – снисходительно протянул невидимый ей наагашейд, – эти твари оттопчут всё, что можно.

Кот недовольно рыкнул на него, оскорблённый наветом. И нежно-нежно потёрся мокрым носом о плечо и шею Лаодонии. Той уже было всё равно, её и так обслюнявили, помяли и поваляли в пыли.

– Но-но, на кого рычишь, поганец? – Дейш подполз к сыну ближе, но тот вновь на него зарычал.

Возмущённо. И развернулся, загораживая девушку от отца.

– Скальные коты очень ревнивы, – доверительно поделился опытом Дейш с императрицей.

Шаш опять недовольно зарычал, будто отец неправду сказал.

– Мамочка, не будь злой, – умоляла Лаодония. – Ты смотри, как он нервничает. Ему же тяжело. Наагасах наш гость, мы обязаны как хорошие хозяева позаботиться о его душевном спокойствии. Я хорошо о нём позабочусь, – она будто уговаривала мать разрешить ей завести котёнка. – Наагашейд, вы можете не беспокоиться, я не обижу его.