Книга Наагатинские и Салейские хроники, страница 290 – Екатерина Гичко

Благо наагашейд пришёл на помощь и подхватил девушку вместо сына.

– Боги, глупая девочка! – в сердцах шипела испуганная императрица. – Ей же велели не смотреть.

– Прошу за мной, – нянечка потянула Дейша за рукав.

– Беги за лекарем, – велела ей Дамадрия. – Я сама провожу. Наагашейд, прошу сюда.

Раздражённый Шаш с досадой хлопнул хвостом по земле и расстроенно посмотрел вслед отцу и её величеству. А затем искоса взглянул на стоящего неподалёку Унера. Мужчины ничего друг другу не сказали, но прищурились одинаково неприязненно.

Шаш не был обидчивым или мстительным. Но отомстить дяде Ссадаши всё же хотел. Останавливало его только то, что ушлый наагалей всегда оставался в выигрыше. Попытаешься ему отплатить, и он отсчитает на сдачу больше уплаченного. Нет, в случае с дядей месть должна быть блюдом холодным. И желательно, чтобы повар остался не узнанным.

Мрачный наагасах ожидал, что среди гостей и придворных начнут расползаться пикантные слухи об утреннем происшествии, и чувствовал себя виноватым. Женская честь очень хрупка и ломается при соприкосновении с более незначительными вещами, чем увесистый кот-оборотень, который подмял под себя саму принцессу.

Но о её высочестве по-прежнему не говорили. В центре разговоров был приезд императрицы, и придворные боязливо предполагали, что могло стать причиной визита её величества. Та пока не появлялась перед глазами публики, но ходили упорные слухи, что на вечернем приёме она заменит сына-императора.

Только вот где будет сам император?

Шаш чуял, что сегодняшней ночью он может разнюхать что-то воистину значительное. Нужно только уклониться от приёма по уважительной причине. Ехидничающий отец мигом предложил отмазаться нервным состоянием «папочки Шаша», который слегка не в себе из-за переживаний за одного миленького котёночка. Мама тут же нарычала на него, чтобы не насмехался над кошачьими чувствами сына. Но Шашу версия понравилась. Сама императрица видела, как сильно он подвержен инстинктам! Для достоверности легенды, наагасах весь день не покидал покоев и пять раз отправлял слугу узнать, как там принцесса. Последний раз тот приполз с отповедью от императрицы, которая заявила, что такое беспокойство уже неприлично.

Принцесса же ничего ему не передала. Вряд ли бы у неё получилось, но Шаша расстраивало отсутствие вестей от неё. Будто они уже долго дружили и были достаточно близки. Кот подначивал его пробраться по крышам в уже знакомую опочивальню, но лезть туда днём было слишком опасно.

Едва занялся вечер, и Шаш начал готовиться к ночному проникновению. Обернулся котом, поорал погромче, мол, «я действительно себя ужасно чувствую», покусился на хвост дядюшки Ссадаши, который приполз то ли извиниться, то ли поглумиться, и полчасика заунывно повыл. После чего с чувством выполненного долга ещё час повалялся в постели, вспоминая, как тонкие девичьи пальчики тянули его за шерсть, и засобирался на разведку.

Подбираться к башне Кривого Мизинца через парк в этот раз он не стал, решив попробовать найти проход в здание через подвальные помещения. В конце концов никто и никогда не видел, чтобы император заходил туда через двери. Выскользнув из своих покоев в двуногом облике, Шаш пробрался в апартаменты дяди Ссадаши и оттуда, воспользовавшись тайным лазом, проник в разветвлённую систему подземелий.