Книга Наагатинские и Салейские хроники, страница 293 – Екатерина Гичко

Сразу за входом-выходом начинались ступени, крутым винтом уходящие наверх. Прислушавшись, Шаш медленно начал подниматься, постоянно останавливаясь, чтобы убедиться, что навстречу никто не идёт. Поднявшись сажени на три, мужчина начал различать по обе стороны от себя не стены, а мутные очертания механизмов. И заподозрил, что всё же добрался до башни Кривого Мизинца. Лестница закончилась тёмным коридором, в конце которого белел тусклый свет, будто в окно вливалось сияние месяца. Ни одной двери, только лестничный спуск за спиной. Появилось ощущение ловушки, и Шаш поторопился миновать коридор.

За углом коридор продолжался. Окон здесь не было, но в противоположном конце на стене играл пламенем факел. Зато по левую руку Шаш увидел три двери. Ощущение ловушки не пропало, но появилась надежда, что назад поворачивать не придётся. Мужчина сперва решил проверить, что его ждёт в конце коридора, и лёгким, бесшумным шагом пролетел по каменным плитам, стараясь ни на одной из них не задерживаться. И едва успел остановиться, когда ему навстречу вывернуло привидение.

Почти полминуты наагасах и принцесса Лаодония, одетая в светлое лёгкое платье и из-за этого похожая в полумраке на духа, ошеломлённо пялились друг на друга в гробовом молчании. Ни наг, ни девушка даже не попытались вскрикнуть. Наконец Шаш растерянно моргнул и приоткрыл рот. Лаодония тоже пришла в себя и с возмущением на него уставилась.

– Что вы тут делаете?! – разъярённо зашипела она, сжимая в руках полотенца.

Шипела-то разъярённо, но вот глаза испуганно блестели. Шаш отметил, как она зыркнула за его спину, будто пытаясь понять… Похоже, она не была уверена, что он раскрыл их маленькую семейную тайну. Значит, какая-то из трёх дверей должна была вести к выходу…

Додумать Шаш не успел. Послышались торопливые шаги и зов:

– Лаа, подожди меня!

Не успела девушка опомниться, как наг сгрёб её в охапку и уволок за ближайшую дверь. Увы, там оказалось что-то вроде каморки сажень на сажень в глубину и ширину. Шаш крепко вжал принцессу в стену, сминая её юбки и закрывая рот девушки ладонью. Та возмущённо выпучила глаза и не жалеючи впилась в его руку зубами. Не ожидавший такого от милой Лаодонии Шаш вздрогнул, но ладонь не отнял. Мимо двери по коридору кто-то торопливо прошёл. Девушка отчаянно завозилась, пытаясь освободиться и позвать на помощь.

– Госпожа, – умоляюще зашептал наагасах, – клянусь, я ничего вам не сделаю!

Та разъярённо зыркнула глазами и сжала зубы крепче. Зашипев, Шаш выдрал ладонь и попытался прижать к губам принцессы затянутое в рукав запястье, но девушка выкрутилась и поднырнула головой под его руку. Чтобы не дать ей закричать, мужчина вжал её личиком в свою шею, но та заворошилась, носом отпихнула в сторону воротник и опять его укусила. Причём прихватила какой-то комок нервов. Прострелило болью вверх до самой макушки и вниз, под рёбра. Беззвучно ахнув, Шаш почти отпихнул девушку от себя, и та, злобно сверкая глазами, приоткрыла потемневшие от прилившей крови губы и…

Шаш стремительно подался вперёд, впиваясь собственными губами в приоткрытый рот и впихивая в его глубину горячий язык.

Собственный поступок шарахнул по мозгам не хуже кувалды. Шаша повело, и он, позабыв, где находится, с тихим задушенным стоном прижался плотнее к приоткрытым в ошеломлении губам, мягким, прохладно-свежим и упоительно вкусным. Маленький язычок робко, будто бы в недоумении или случайно мазнул по его языку, и тот мигом ожил. Жадно приласкал «провокатора», прошёлся упругим кончиком по нёбу и попытался сплестись с девичьим языком. На Шаша накатило чисто кошачье желание – а, может, и не только кошачье – вылизать застывшую в его руках хрупкую девушку от этих самых губ до розовых пяточек.