Книга Наагатинские и Салейские хроники, страница 324 – Екатерина Гичко

– Что с ним? – тревога Лаодонии ничуть не уменьшилась.

– Он… – господин Ссадаши помедлил в задумчивости, – …немного сердит.

– На кого?

– Немножко на меня, немного на папу и… почти на всех, кроме вас и матери. Инстинкты, – мужчина улыбнулся так, словно последнее должно было всё объяснить. – Я должен попросить у вас извинений за вчерашнее. Не слишком серьёзно отнёсся к предупреждению, что вы боитесь змей. Надеюсь, ваша рана несильно вас беспокоит?

Лаодония не сразу поняла, о чём он, а потом потрогала пальцами царапину на шее, о которой и не узнала бы, не причитай Мьерида.

– Пустяки. Лучше расскажите мне, что с наагасахом, – она умоляюще посмотрела на наагалея. – Почему он до сих пор сердит? Мне казалось, что господин Шаш вовсе не умеет злиться.

– О, ещё как умеет! – Ссадаши досадливо скривился. – Его ещё и успокоить никто не может. Даже к матери в этот раз не прислушивается.

– Неужели всё так плохо? – расстроилась Лаодония. – Это из-за меня?

– Отчасти, – уклончиво ответил наагалей. – Собственно, я пришёл по его просьбе. Если это можно просьбой назвать… Он просил передать, что всё хорошо, чтобы вы не волновались. Он навестит вас сразу, как немного… подобреет.

– Да что с ним происходит? – увиливания наагалея рассердили Лаодонию. – Скажите уже откровенно!

Ссадаши с сомнением на неё посмотрел, но девушке почудилось, что в его взгляде больше наигранности, чем сомнения. Мужчина словно старательно подводил её к чему-то.

– Наагасах рассказывал вам, что болел в детстве?

– Да, он упоминал об этом, – уверенно кивнула Лаодония.

– Наагасах родился очень слабым. В его жилах пробудилось сразу три сильные крови, и они начали друг друга подавлять и убивать его. Наагасах не только наг и оборотень, у него очень сильная кровь наагашехов. Кто такие наагашехи, вам известно?

Лаодония осторожно кивнула.

– Когда наагасах был маленьким, нашли способ подавить и запечатать его наагашехскую кровь. Но вчера, когда вы потеряли сознание и поранились, все инстинкты Шаша взвились и печать не смогла удержать его третью сущность, отчего ему несколько поплохело.

– О, боги! – Лаодония в ужасе прижала ладони ко рту.

– Он всё ещё очень зол и ему никак не удаётся взять себя в руки, – наагалей скорбно вздохнул. – Наагашейд и наагашейдиса очень опечалены.

– Это всё из-за меня, да? – расстроилась девушка.

– Нельзя так сказать. Шаш влюблён, вполне нормально, что он всеми силами хотел защитить вас. Просто его инстинкты вышли из-под контроля, у нагов такое случается. Это наш дар и проклятье. Тут скорее виноват я.

– Наагашейд сильно на вас сердился? – сочувственно спросила Лаодония.

– Очень, – не стал скрывать наагалей, – но он не успел меня догнать. Жизни Шаша ничего не угрожает, но он пока не может вернуться к прежнему облику и чувствует себя несколько неважно.

– Неужели нельзя ничего сделать? – расстроенно протянула девушка.

– Увы, – печально вздохнул Ссадаши. – Он взвинчен и зол из-за переживаний за вашу безопасность. Слаб из-за проявления крови наагашехов и из-за этого же слишком чувствителен, оборот в двуногую ипостась для болезненнее обычного.

– А разве нагам больно, когда они… – принцесса не договорила, но руками красноречиво обрисовала хвост, а потом развела руки в разные стороны.

– О, нет, нагам не больно! Но наги семьи Ширрадошарр потомки наагашехов, а те вообще не могли принимать двуногий облик, поэтому телесное изменение для них довольно неприятно.