Книга Цветочек. История о заигравшемся лицедее. Том 1, страница 140 – Екатерина Гичко

— Подставили бы его давно и прикрыли бы.

— Похоже, у хозяина есть высокопоставленный благодетель. Шелл говорил, что пару раз уже пытались, но каждый раз выяснялось, что дело состряпанное и вместо хозяина таверны в тюрьму шли начальники из стражи.

Ссадаши заинтересованно присвистнул, и наги направились внутрь.

Хорошо смазанная дверь бесшумно повернулась на петлях, и наги окунулись в травяной запах и аромат свежеиспечённой выпечки и хорошо прожаренных окороков. Вновь прибывших гостей смерили взглядами вышибалы — парочка плечистых парней, в росте мало уступающие двуногому Шширару, — а затем и сам хозяин таверны — господин Хвай, имевший странное прозвище Глухой.

Хвай Глухой стоял за длинной деревянной стойкой светлого дерева и медленно, очень вдумчиво начищал стаканы и серебряные десертные ложки, казавшиеся в его ручищах зубочистками. Высоченный, с широчайшими плечами лысый господин Хвай выглядел очень и очень грозно. Тёмные глубоко посаженные глаза исподлобья испытующе посмотрели на гостей, а их обладатель задумчиво погладил пальцами чёрные вислые усы. На хозяина бандитского притона он очень походил, если бы не кипенно-белая рубашка и идеально чистый чёрный фартук и, более того, стоящая рядом многоярусная ваза с кремовыми пирожными.

За спиной хозяина на полках блестели жестяные банки с травяными сборами, бутылки с напитками покрепче — ничего запрещённого и контрабандного, — а сверху свисали веники сушёных цветов. Такие веники свисали с потолка по всему залу, очень чистенькому, ни дать ни взять местечко для встречи знати. Ни пылинки, ни паутинки, ни гари от светильников. Круглые светлые столы были чисто вымыты, рядом стояли стулья с мягкими спинками и сиденьями, на столешницах лежали белые салфетки и стояли вазочки с сухими цветами.

Но взглянув на посетителей, Ссадаши уверился, что они пришли по адресу. Вольные, видимо, старались следовать каким-то заведённым здесь правилам и сидели в чистой одежде. Потрёпанной, затёртой, с заплатами, но чистой. Впрочем, выглядели посетители в большинстве своём неряшливо, кто-то остервенело почёсывал голову — то ли вши ели, то ли от мыла с непривычки зудело, — взгляды по-звериному настороженные и по-бандитски вороватые. За чистыми столами с салфетками и фарфоровыми чашками смотрелись они дико.

Но не возмущались. Покорно колупали пирожные крохотными десертными ложечками, с мученическим видом смотрели на столовые ножи и неуютно почёсывались. Хотя за парой столиков сидели мужчины, чувствовавшие себя вполне вольготно. Почти все тихо переговаривались, за дальним столиком двое мужчин молча перекидывались в картишки, а их соседи тихо посмеивались и побаловали сидящую рядом с ними женщину — красиво одетую и умело накрашенную — грубоватыми комплиментами. Ещё одна женщина, одетая в длинное платье с высоким воротником и со скрытыми под платком волосами, ходила по залу и разносила угощения. На неё посетители и смотреть боялись, а если кто и отваживался, то сперва убеждался, что вышибалы и хозяин смотрят в другую сторону.

Шширар кивнул на сидящего в одиночестве — если не считать за компанию сочный окорок — чернобородого мужчину, и наги направились к нему. Тот поприветствовал их кивком, и мужчины присели за столик. Ссадаши отодвинулся немного назад, словно показывая, что Шширар здесь главный. Наагалей не снял капюшон, и удостоился подозрительного взгляда.