Книга Цветочек. История о заигравшемся лицедее. Том 1, страница 142 – Екатерина Гичко

— Простите меня, господин, — извинялась разносчица, рукавом ещё больше растирая подливу по белёсым волосам.

— Да будет тебе, милая, — благодушно улыбался Ссадаши, хотя обожжённые уши припекало. — Полотенце принеси и ещё одно пирожное, и я прощу тебе всё.

Девушка упорхнула в сторону кухни, и наг развернулся к собеседникам. И столкнулся в дикими взглядом чернобородого.

— Ты… ты… — наставил он на Ссадаши дрожащий палец. — Дух мужеложца!!!

Ссадаши оскорбился. Почему Дух-то?

— Это он! Он! — мужик вскочил, опрокидывая стул, и попятился назад. — Я помню тебя!

Все взгляды притянулись к нему и Ссадаши.

— Эй, люди! — чернобородый ещё и воззвал к всеобщему вниманию. — Это не человек! Это Дух, бойтесь его! Я сам, сам видел, как он пожрал душу прекрасной нагини и поселился в её теле. Захватил тело красавицы, чтобы заманивать мужиков.

Часть посетителей с испугом уставилась на Ссадаши, часть с насмешкой — на чернобородого.

— И отрастил на её теле ненастоящий член.

— Почему ненастоящий-то? — изумился Ссадаши.

Его поражали слухи двадцатилетней давности, когда в них что-то говорилось по его мужское достоинство. Вроде бы он тогда никому его не показывал и раздевался лишь до пояса.

— Да как на человеческом теле, богами данном, можно отрастить что-то настоящее, божьим промыслом не сотворённое? — с убеждением возопил мужик.

— Всё там настоящее, — Ссадаши улыбнулся, наслаждаясь разгорающимся выступлением, и, склонив голову набок, добавил: — Могу показать.

Как выяснилось, хозяин таверны подобных шуток не терпел, и вышибалы выбросили Ссадаши и Шширара раньше, чем наагалей подумал расстегнуть ширинку на самом деле.

— Какие нежные, — насмешливо пропел Ссадаши, собирая пальцами с лица подливу и облизывая их.

— А чего вы их дразнили? — недовольно пробурчал Шширар, потирая скулу.

Чернобородый в запале бросился на наагалея, и Шширар, конечно же, прикрыл господина. Когда их утаскивали вышибалы, охранник видел, что чернобородого за шиворот волочёт к чёрному ходу хозяин. Специально решили вытурить через разные выходы, чтоб перед таверной не сцепились.

— Ты потом этого осведомителя найди и намекни, что деньги-то он взял, так что пусть засунет личную неприязнь поглубже и работу выполняет, — распорядился Ссадаши и с блаженным видом вдохнул свежий ночной воздух. — Интересно, Дейна всё ещё спит?

Когда они уходили, Дейна спала, уткнувшись лбом с мохнатую грудь Госпожи. Которая нарычала на Ссадаши и едва его не цапнула за руку. Потом кошка опомнилась, но Ссадаши успел обидеться.

Шширар искренне понадеялся, что хотя бы Дейна спит.

Хвай уже закрыл таверну и отпустил вышибал, когда раздался стук. Не в дверь, а в крышку погреба, что был на кухне. Стук ничуть не удивил и не насторожил хозяина «Ромашкового сбора».

— Открыто, — отозвался он, и крышка погреба откинулась.

Наверх поднялся высокий человек в плаще, который тут же откинул капюшон с головы.

— Здрасте, ваше величество, — поприветствовал Хвай императора Раашира.

— Утро доброе, Хвай. Что за срочность? Зачем ты отправил мне посланника? — Раашир осмотрелся и стащил с разделочной доски кусок сыра. Поспать ему сегодня не довелось, и теперь его от усталости мучил голод.

— Вы просили сказать, если вдруг до меня дойдут какие-то вести про этого наагалея, — напомнил Хвай, и император с любопытством посмотрел на него. — Он сегодня здесь был и искал Рясий Трупожора.