Книга Цветочек. История о заигравшемся лицедее. Том 1, страница 144 – Екатерина Гичко

— Как ты, милая? — тихо позвал наг.

Женщина резко обернулась и уставилась на Ссадаши через разомкнутые пальцы одним глазом. Улыбка медленно стекла с губ нага, и тот настороженно приподнялся на локтях.

Глаз меж раздвинутых пальцев светился голубым.

Расслабленность мигом улетучилась из тела, и Ссадаши едва сдержался, чтобы не податься вперёд резким хищным движением. Азарт взбурлил в крови, мозг лихорадочно заработал, и наг с нескрываемым ликованием прошептал:

— Ты не человек…

Верхняя губа Дейны угрожающе приподнялась вверх, и женщина начала медленно, спиной вперёд отползать от нага.

— Это ты! — с неожиданной яростью выдохнула она.

Ссадаши подумал и благосклонно согласился:

— Я.

Даже интересно, за кого приняла его девчонка.

Постель закончила, и женщина грохнулась на пол. Грохнулась, яростно зашипела и уставилась на нага уже обоими глазами. И оба глаза светились. Ссадаши попытался припомнить расу, радужка которой в ночи светилась столь насыщенным голубым. У большинства рас, имеющих вторую ипостась, глаза всё светились зеленоватым. Да и зверем от девочки не пахло. От оборотней немного, но всё же пахло зверем. Нет, сейчас от Дейны очень даже несло кошкой, точнее, Госпожой. Но раньше-то ни единого веяния, да и амулетов, скрывающих запах, на ней нет.

— Ненавижу! — страстно выдохнула Дейна и, по-звериному пригибаясь к полу, спиной вперёд направилась прочь от постели, не сводя с Ссадаши пристального взгляда.

Путь она держала к своей сваленной в кучу грязной одежде.

Где лежал свёрнутый кнут.

Про него зачарованный неожиданным открытием Ссадаши вспомнил поздно.

Дейна пригнулась, и в следующий миг темноту комнаты рассек чёрный, едва поблёскивающий росчерк кнут. Наг едва успел скатиться на пол, как кончик хлестко ударил в подушку, на которой он лежал, и в воздух взмыли хлопья пуха.

— Ого! — Ссадаши пришёл в ещё больший восторг и следующий удар принял уже стоя.

Кнут и хвост переплелись, и наагалей легонько дёрнул девчонку на себя. Человеку хватило бы, чтобы покатиться кубарем, но Дейна сама рывком потянула кнут на себя, и Ссадаши едва не распластался на полу.

— Вот это сила…

Насладиться восторгом наг не успел. Послышался щелчок, и хранительница бросилась на него. Хищным оскалом сверкнуло выдвинутое из кнутовища лезвие, но Ссадаши спокойно пропустил разбежавшуюся женщину мимо и ещё хвостом под зад поддал, чтобы лицом в перину уткнулась. Лезвие с противным треском вошло в постель и застряло в ламели реечного дна. Тратить секунды на освобождение оружия Дейна не стала и, перевернувшись, ногой ударила Ссадаши в грудь. Тот успел перехватить её за лодыжку, но сила удара заставила его отстраниться, а затем и отпустить девчонку: ему показалось, что она сейчас себе ногу оторвёт, пытаясь освободиться.

Дейна скатилась с кровати и в два прыжка отскочила подальше.

Ссадаши посмотрел на неё с досадой и восхищением. Почему-то у отравленных его ядом нарушалась не координация движений, а психическое равновесие и умственная стабильность. На первом этапе ещё присутствовало нарушение координации, но затем оно сходило на нет, а вот психическое состояние только ухудшалось.

Коротко рыкнув, хранительница бросилась в атаку и, подскочив, напрыгнула на нага. Когти впились в его плечи, а миг спустя — и зубы. Уже не миндальничая, Ссадаши за шкирку отодрал от себя женщину и вжал её лицом пол, хвостом связывая руки. Дейна ярилась, ругалась, пыталась вырваться, но едва смогла пошевелить нага на себе.