Книга Цветочек. История о заигравшемся лицедее. Том 1, страница 91 – Екатерина Гичко

Пришлось отпустить важных гостей и пойти разгребать пепелище. Авось оно будет сговорчивее.

Ссадаши почтительно, занимая его разговорами о том о сём, вели Вааш и Дел. Охрана держалась чуть позади, ещё дальше шли стражники, которых отрядил в помощь гостям виконт. У ворот дворца последние отстали и скрылись.

— О, ушёл, — Делилонис удивлённо посмотрел на разломанный фонтанчик, в центре которого ещё до их ухода спал варлийский княжич.

— Проспался, — благодушно пробасил Вааш и попенял другу: — Поверить не могу, что ты просватал за него Дарѝлью.

— А ты выпил за это дело! — не остался в долгу Дел.

— Не ну парень так-то не плохой. Но Дейш тебя сожрёт.

— Ты серьёзно? — обжёг его взглядом друг. — Да Лесавий и не вспомнит, когда проснётся. Мы просто нажрались.

— А ещё на меня хвостами махали, — глумливо ухмыльнулся Ссадаши.

Вааш с Делилонисом промолчали. Дел устыдился, Вааш тоже устыдился, но того, что они всё же не позвали Ссадаши. Глядишь сегодня бы отсыпался, а не взрывал во невменяемом состоянии бандитское логово.

Наги затащили слабо упирающегося друга в гостевое крыло и повели к покоям, у коих и замерли в замешательстве. Хвосты их сами привели к апартаментам Делилониса.

— Почему все спят у меня? — даже не возмутился, а как-то печально вопросил наагариш.

— У тебя это… как его… атмосфера благоприятная. На мирный сон, без приключений настраивает.

Наги втащили Ссадаши внутрь, а охрана осталась снаружи.

Шширар смущённо посмотрел на невозмутимую Дейну, робко повозил хвостом из стороны в сторону, но лезть с вопросами, извинениями и объяснениями не рискнул.

Сгрузив Ссадаши на подушки, Дел и Вааш завозились рядом. Наагариш пошёл выпускать запертых в спальне кошек — то, что звери сотворили с периной, вызвало у нага лишь зубовный скрежет, — а Вааш стянул с Ссадаши грязную рубаху, порылся в вещах Дела и перебросил другу чистую одежду.

— Ты вообще что-нибудь соображаешь? — сложив руки на груди, зеленохвостый наг воззрился на томно раскинувшегося на подушках друга.

— Кой-чего мыслью, — отозвался тот, — и дурью дурною бабу хочу. И спать.

— Да тебя такого дурного боязно в бордель отпускать, — с сочувствием отозвался Вааш. — Только если ты всех вольных угробил и на тебя теперь не охотятся…

— Не всех, — поморщился Сссадаши, — тварь эта орясиевая улизнуть успела ещё раньше.

— От тебя? — удивился Дел.

— Мне тогда не до него было, я мир спасал. До чего ж ядрёная штука…

— Где ты её вообще взял? И зачем пил? Не припомню, чтобы ты в бодрящих зельях нуждался.

— Мож, вольные пошутить хотели? — хмыкнул Вааш.

— Это не вольные, — уверенно заявил Ссадаши, но тешить любопытство друзей не стал.

В дверь кто-то постучал, и Дел пополз открывать. Вернулся он с каким-то бутылёчком в руках. Подозрительно понюхав горлышко, наагариш протянул его Ссадаши и велел:

— Пей.

Тот послушно выхлебал предложенное и только после этого поинтересовался:

— А что это было?

— Да тот старичок-лекарь противодействующее от элексира мужественности передал, — рассеянно отозвался Дел. — Оно тебя успокоит. Дня три ниже пояса тебя ничто волновать не будет.

Ссадаши уставился на друга с таким видом, словно тот ему яду поднёс.

— Дел! — Вааш тоже возмутился.

— Чего? — искренне не понял тот. — О, боги, Вааш, ну посидит тихо-мирно три дня! У него хранительница на нервах, а он на неё облизывается. Спустит же шкуру!