Книга Цветочек. Маска треснула. Том 2, страница 217 – Екатерина Гичко

Тревога не отпускала Моззи. Наоборот, чем дальше лодка уходила от берега, тем острее было беспокойство. Судно развернулось носом на юго-запад, точка обзора сместилась, и береговая линия стала более отчётливой в лунном свете. Взгляд вновь уткнулся в продолговатый предмет меж камней, и Моззи ощутил, как по спине пробегает липкий страх. Он не был уверен, но ему показалось, что он различил голову с вздёрнутой вверх бородёнкой.

К корме он отпрянул чисто инстинктивно. Широкая ладонь с коротким пальцами загребла воздух, и лодочник бросился вперёд. Он подмял дознавателя под себя раньше, чем тот выхватил кинжал. Лезвие вышло из ножен лишь наполовину.

– Что, скляда, думал, я сдох? – прорычал лодочник уже знакомым голосом.

– Рясий? – ошеломлённо выдохнул Моззи.

– Дерьмо сучье!

Вольный схватил дознавателя за горло, но тот извернулся и ударил его локтем в лицо. Зарычав от боли, Рясий слегка отпрянул, а когда Моззи пихнул его в грудь, и вовсе задушено застонал. Дознаватель воспользовался этим и выхватил кинжал, но нанести удар не успел. Мужчины повалились на дно лодки, рыча и пинаясь.

Силы определённо были неравны. Кряжистый Рясий всё сильнее подминал тощего дознавателя под себя. Но что-то мешало ему свернуть шею Моззи. Двигался вольный скованно, будто преодолевая себя. Дознаватель же боролся с отчаянием загнанного в угол. Страх и понимание, что с лодки никуда не деться, утраивали его силы. Перевернув и себя, и противника набок, Моззи долбанул Рясия о борт лодки башкой. Тот коротко взвыл, а затем с яростным рёвом навалился на дознавателя, едва ли не напарываясь на кинжал. Выхватив из-за пояса нож, Рясий воткнул его в бок Моззи и под сдавленный хрип дознавателя провернул лезвие в ране. Мужчина под ним выгнулся, закричал от боли, а вольный, выдернув нож из раны, нанёс ещё один удар и ещё один.

Когда он поднялся с Моззи, тот уже не шевелился. Рясий зло сплюнул.

– Думал, меня так легко кинуть? Я ведь предупреждал, срань.

Сухое желчное лицо даже в смерти было озлобленно искривлено.

С трудом отдышавшись, Рясий обшарил карманы дознавателя и, вытащив кварцевый слиток, досадливо сплюнул. Сам по себе материал стоил гроши. Цацка явно имела какое-то значение, но придётся потратить много времени, чтобы найти покупателя. И искать придётся явно не в столице. Столько усилий…

Вольный потёр ноющую грудь и всё же тихо, злорадно рассмеялся. Враги не в первые попадали впросак, пытаясь убить его. Кое-кто в столице даже утверждал, что у Трупожора сердца нет. Но как же не быть? Каждый смертный слаб. Просто иногда слабость находится в непривычном месте. Рясий приложил ладонь к правой стороне груди и насладился рваным стуком собственного сердца. Бабка с наследством угодила. У неё после того, как её шутник-вампир поднял после смерти, пытались найти сердце. Найти нашли, но не там, где нужно. Уж и испугаться успели, что бабка и вправду бессердечной была, как о ней в деревне говорили.

Рясий оттянул ворот, чтобы спрятать артефакт, но в этот момент раздался короткий свист. В спину вошла стрела, остриё вышло из правой половины груди, и вольный судорожно дёрнулся и захрипел. Ладонь, на которой лежал кварцевый слиток, выгнулась, и артефакт булькнул в воду.

– Твою мать! – зло выругался Шеидан, опуская арбалет.