Книга Особенные. Элька-2, страница 19 – Ольга Ильина

— Бабуль, это как? Где же он его откопал? Ведь всем известно, что папоротник не цветет.

— Цветет, искорка. Просто люди этого не видят. Но мой Г ришенька оказался весьма находчивым. Нашел какого-то ученого биолога, изучавшего эту проблему. Тот скрестил папоротник и орхидею. Вывел тем самым какой-то очень редкий сорт. А Гришенька упросил ученого дать ему этот цветок на один день.

— И твое сердце растаяло?

— Оно уже давно растаяло. Когда я с пузом ходила и корила себя дуру. Думала, сын безотцовщиной расти будет.

— А поехать? Рассказать? Разыскать его ты не пыталась?

— Милая, у нас в роду есть очень отвратительная черта. Мы гордые. Будем страдать, подушку кусать, или не спать ночами, но ни за что не признаемся, что кто-то нам нужен.

Похоже, с ночами, бабуля на меня намекнула. Да, я и правда не сплю. Зато больше читаю и о магии узнаю.

— И что сказал дедушка, когда папу увидел?

— Наорал, обозвал дурой и сбежал.

— Как? Не может быть? — воскликнула я.

— Да недалеко он убежал. У подъезда остановился. Так до ночи на скамейке и просидел. Потом поднялся, покидал наши с Андрюшкой вещи в свой чемодан, и мы на Урал поехали. Через год его по службе в Москву перевели, и мы вернулись.

— Бабуль, а как твоя семья отреагировала?

— Тяжело, Эля. Они от меня отказались.

— Как?! Совсем?

— Я когда узнала, что ребеночка жду, да еще от человека, родственники засуетились. Возможность рождения мага — пятьдесят на пятьдесят, но могла родиться и искра, если Григорий носитель. Но родился обыкновенный человеческий карапуз. Знаешь, я нисколько не пожалела, что мой сын не маг. Конечно, переживала, что не смогу полюбить его. Слишком глубоко в нас сидели эти предрассудки. И, когда родился Андрюша, родственники отвернулись. Я нарушила закон. Но… влияние моей семьи, мое влияние в нашем мире спасло.

— Ты могла бы попасть в тюрьму?

— За Григория нет. За Андрюшу, запросто. Это закон милая. Закон, который я тогда нарушила. Меня очень надолго отстранили от всех важных дел. Но я никогда не жалела, что сделала именно такой выбор. У многих, подобных мне, выбирающих иной путь, нет семьи, нет таких замечательных внучек. Не к кому возвращаться, понимаешь? Григорий стал моей единственной любовью, Андрюша — мой любимый сын, а вы с Женей… ты — смысл моей жизни.

— Но я ведь тебе не родная.

— Дурочка моя, — улыбнулась бабуля и обняла, крепко-крепко, как только она умеет. — Разве родство только кровью определяется? Кровь — вода, а то, что внутри… душа, сердце, любовь. Вот что важно.

Бабуля прожила с дедушкой много счастливых лет. Но, он был человеком. Она понимала. Не смирилась, конечно, но понимала, что рано или поздно его не станет. Дедушка ушел тихо, во сне. Просто однажды пришел с работы, поел, зашел к бабушке, поцеловал, пожелал спокойной ночи и сказал, что посидит за докторской своего последнего аспиранта. На пороге обернулся и вдруг произнес:

— Ты знаешь, Алечка, смотрю я на свою жизнь, на тебя и понимаю, что тот день на Урале был самым большим подарком, который могла мне судьба преподнести. Я — счастливый человек, потому что люблю тебя.

Он не часто говорил такие слова, но бабушка всегда чувствовала его любовь, заботу, трепет, восхищение и благодарность самой жизни, судьбе, богу, да не важно кому, что подарил ему такую насыщенную не только событиями, но и любовью жизнь.