Книга Особенные. Элька - 3, страница 43 – Ольга Ильина

Я разулыбалась. Давно не чувствовала себя ребенком. С этими взрослыми проблемами и побаловать-то не кому, а тут такая забота, доброта, от совершенно незнакомой мне домовой.

— Матрен, да погоди ты. Калитка ее не пускает.

— Как не пускает? — удивилась домовая. Подошла к двери и как даст по ней метелкой, что та не выдержала и переломилась. Не, не калитка, метелка. — Это ты что, железяка старая удумала? Я тебя зря что ли не упокоила? Так сейчас исправим.

В ответ дверь задрожала, заскрипела и на ней новая надпись появилась:

— Да где ты темных-то углядела, кастрюля ты ржавая? — посмотрела на меня Матрена. И бабушка тоже, даже дверь… Жуть. Глазами, слава богу, не настоящими, нарисованными похлопала.

— Ох, горюшко, — вздохнула домовая, — и правда, склоняется Элечка на темную сторону.

— Эй, эй. Я еще ничего не решила, — воскликнула я.

Бабуля же проявила не свойственное ей, конкретно в этом вопросе, спокойствие.

— Вот предвидела я, что твое общение с темными добром не кончится. Да и как на сторону эту не склониться, если ты светлой-то и не видела совсем. Мой просчет. Придется исправлять.

— Верно, верно, — согласилась Матрена, подошла к калитке, пнула ее своей маленькой ножкой, облаченной в старинный лапоть, прошептала что-то, калиточка заскрипела, захрипела и открылась.

— Бабуль, а что за странная система охраны дома? — спросила я, топая следом за бабушкой, по ее чудесному садику и каменной дорожке, а по бокам клумбы с цветами, разных расцветок, от тигровых лилий, до декоративных подсолнухов, настоящее буйство красок. Вот всегда, как к бабушке прихожу, в сказку попадаю, только раньше не думала, что сказка эта реальная.

— Да это Матрена все, — протянула бабушка, отвечая на мой вопрос.

— Ой, а можно я сама Элечке расскажу?

— Можно, — кивнула бабушка. — Только сначала…

— Поняла, — ответила Матрена и заспешила в дом.

А я вот ничего не поняла, еще меньше понимать стала, когда домовая начала скатывать все бабушкины половицы и даже коврик у дома убрала.

— Обереги, — пояснила бабушка. — Сейчас нам лучше перестраховаться. Если уж живой дух учуял в тебе темные ростки, то мои обереги могут неадекватно отреагировать.

— Все так плохо?

Я очень расстроилась. Всегда думала, что общение с темными на меня не влияет, оказалось, влияет, да так, что темнею буквально на глазах. И даже не знаю почему, и как, если не остановить, то хотя бы замедлить процесс. Бабуля решила меня утешить, обняла, но только на душе все равно не спокойно, и настроение ползет к критической отметке минуса.

— Все хорошо. Пока сторона не выбрана, есть еще возможность что-то изменить. Если ты сама захочешь.

— А если не захочу?

— А если не захочешь, придется мне добавить к домику пару новых комнат, потемнее.

Я не поняла бабушкиных слов ровно до того момента, как вошла в дом, потому что стоило только переступить порог, как на меня буквально нахлынула лавина теплоты, света и силы, поманила, словно ветерок, обозначила себя, коснулась, но не впиталась.

— Ох, как вовремя Диреев отдал тебе браслет, — вздохнула бабушка.

— Бабуль, ты и об этом знаешь?

— Конечно, ведь это была моя идея.

Домик бабушкин был оформлен в русском духе. Печка, деревянный стол, скамьи, несколько больших резных тумб, шкафы и полки. Все как в обычной деревенской избе. Правда, до дома и современный прогресс добрел в виде газовой плиты, отопления, и всех сопутствующих коммуникаций. У бабули есть и ванна, и туалет, и современные евророзетки, замаскированные, конечно, чтобы не нарушать гармонию. Но есть и банька, которую она иногда с удовольствием топит, а там и огромные деревянные кадки, и лавки с березовыми вениками, и большая глиняная печь с чугунным котлом. Светлые вообще стремятся жить поближе к природе, в своем доме, обязательно с большим участком, или в квартире, но обязательно на первом этаже. Как тетя Нина, например.