Книга Особенные. Элька-4, страница 150 – Ольга Ильина

Я попыталась отползти подальше, чтобы остатки здравого смысла в кучу собрать, но кто ж мне даст. Так что опять я оказалась в теплых, нежных, и, блин, крепких тисках-объятиях.

— Ну, так ты скажешь мне, где я прокололся?

— Нигде, — неохотно ответила я. — Если бы ваш с Венерой разговор в вечер бала не подслушала, так и ходила бы несчастной, и вздыхающей по углам.

— Вздыхающей по углам? — нагло ухмыльнулся он. Прямо как кот, объевшийся сметаны. Но и я не лыком шита, могу настроение так подпортить, что мало не покажется.

— Или нет, у меня тут парочка очень симпатичных ухажеров нарисовалась. А вдруг мне бы кто-нибудь понравился, и я забыла одного наглого, самодовольного, лицемерного гада, как страшный сон.

— Страшный сон, значит, — нахмурился он, а глаза лукаво и опасно заблестели. И что эти глаза задумали? Ох, явно ничего хорошего.

Оказалось, меня решили защекотать до смерти. Э, нет. Так не пойдет. Уж лучше пусть он меня зацелует, чем защекочет. От первого еще никто не умирал, а вот от второго… сомневаюсь.

— Э, нет, никаких больше поцелуев, ты еще не все свои карты раскрыл, а я жду ответов. И вообще, мы остановились на том вечере с Венерой, когда ты так живописно ее отшивал. Мне даже жаль бедняжку стало… немного.

— А подглядывать нехорошо.

— Извиняться не буду. Не дождешься.

— А я и не жду, — обреченно вздохнул он, но целовать перестал. — Да, это явно был просчет.

— Еще какой, — ухмыльнулась я. — Не все же тебе моими чувствами играть.

— Прости. Но это было необходимо.

— Теперь я это понимаю. Не со всем согласна, но понять могу.

Действительно, могу. Ведь я тоже не хотела Дирееву о 27 декабря рассказывать. Если бы сам не узнал, не уверена, что рассказала бы и сейчас. Я просто боюсь, что если он вмешается, начнет действовать, то пострадает. Каким бы сильным он не был, но он не бессмертен. А потерять его снова, снова остаться одной я не смогу, я просто этого не переживу. И тут я вспомнила об одном моменте:

— Так что там с браслетом?

— Ты и так знаешь.

— И вовсе нет.

— А вот и да.

— Так, хорошо, и что же я знаю?

— Ты же читала о ритуале единения, между карателем и его избранницей. Ты знаешь все.

Я припомнила свой доклад на уроке Алексия Юрьевича о карателях и да, там было упоминание об этом ритуале, когда каратель и его возлюбленная соединяют свои души. Это сродни принятию священных брачных клятв. Три ступени единения. Первая ступень — вручение амулета карателя, харум.

— Постой, но ты не давал мне свой амулет, — воскликнула я.

— Да неужели? — хитро улыбнулся он, а я вдруг поняла, что уже давно ношу этот его чертов амулет в дурацком антимагическом браслете. Так вот почему он сияет, как радужный фонарик. — Я попросил одного знакомого мастера переплавить сталь антимагического браслета. Знающий человек легко определит, что скрывается за простой с виду вещичкой, а несведущему и знать не положено.

— Так поэтому ты всегда слышал мой зов?

— И когда был занят, посылал Игната.

— Ты хитрый обманщик, — осознала вдруг я. — «Я бы с радостью передал тебя кому-то другому», «Мне все равно», «Ты мне не нужна».

— Эй, я такого не говорил, — возмутился он.

— Возможно, но всем своим видом показывал.

— Прости.

— Да, да. Знаю. Так было нужно. Хорошо, с этим все ясно, но второго у нас точно не было. Секса у нас точно тогда не было, и кровь твою я не пила.