Книга Последняя из рода Леер - 2, страница 82 – Ольга Ильина

Она говорила, а Милава вспоминала свои собственные ощущения тогда, на арене и каждый раз при встрече с ним.

— Удивительно, но хищник подпустил меня к себе, позволил обработать раны и даже не огрызнулся ни разу. Я влюбилась в этого зверя. Он казался ручным, словно дворовой щенок. Родителей чуть не хватил удар, когда я его привела. Но они были добрыми, понимающими людьми. А я, их единственная дочь.

— И это был не волк.

— Тогда я даже не подозревала об этом, — улыбнулась женщина, — Он спал в моей кровати, ходил хвостом, был абсолютно ручным. Вот только по деревне в тот год поползли слухи о прекрасном юноше, который иногда появляется у озера.

— И вы пошли туда посмотреть?

— Нет, не пошла. Меня больше занимало то, что за год я растеряла всех поклонников. И напугал их мой таинственный зверь. Тогда родители решили отправить меня в город к тете. Зверя решено было оставить дома. Как же он вырывался из цепи, когда я уезжала. А потом слышала его отчаянный вой еще много верст. И сама обливалась слезами тогда, и чувствовала, как неправильно все, что я делаю. Словно я уехала, а сердце мое там осталось. А утром, мой волк прибежал. Вырвал дерево вместе с корнем, так с цепью на шее и объявился. А потом снова женихи разбегались после первого же свидания. Но попался один, настырный очень. Мне и самой он был не по душе, а вот я его, точнее приданное мое ему очень приглянулось. Даже волк не мог его отвадить. Вот тогда-то я и поняла, что мой волк, вовсе не волк. Просто постучал ко мне однажды красавец, как глянул на меня своими лучистыми серыми глазами, так я все и поняла.

— И сразу так все и приняли?

— О, девочка, ты меня плохо знаешь. Я ж при нем и переодевалась и секреты тайные рассказывала и как в подушку в его шерсть плакала. А он… Ну, я его и огрела первым, что попалось под руку, дверь захлопнула и следующие полгода на порог не пускала ни мужчину ни волка. Так он по соседству поселился, домик купил, отстроил. Всех местных наших очаровал. Побратимы, они такие. Умеют притягивать к себе так, что и не оторвешь потом. А уж когда все девки окрестные начали охоту за ним, тут то я и поняла, что дура дурой. Он меня любит, я его тоже. Так чего еще надо? Пошла к нему с повинной. Сама себя предложила. Через неделю мы поженились. А потом началась война.

Киара замолчала. Глаза подернулись печальной дымкой. Мила не мешала. Сидела в тишине и думала о нем. Как бы она поступила на месте Киары? Покинула бы ради него друзей, родных, Элению?

— Когда родилась Рокси, его уже не было. И я все думаю, как же много времени мы потеряли тогда. Из-за моей гордости глупой, из-за того, что он раньше сказать не решался. Не повторяй моих ошибок. Я знаю, ты боишься и как же меня тогда напоминаешь. Но вот что я тебе скажу, дорогая. Никто и никогда не будет любить тебя сильнее. Ударишь, он тут же простит, прогонишь, сядет у порога, и будет ждать, пока не откроешь, накричишь, а потом сама же и побежишь просить прощения. Иногда, они как дети. Обволакивают своим доверием, преданностью, безграничной любовью. Поверь, тебе не захочется терять все это. А какие они охотники, защитники и любовники. Да, да. Не смущайся. С моим волком ни один мужчина даже рядом не стоял. Ни тогда, ни сейчас. И еще одно, ты без него прожить сможешь. Больно будет, тяжело. Иногда от тоски на стенку хочется лезть и выть так, чтобы вся округа услышала. А вот он без тебя нет. Умрешь ты, умрет и он и Аена моего за собой потащит.