Книга Последняя из рода Леер - 4, страница 101 – Ольга Ильина

Эйнар предложил разделиться. Увести след на восток и затеряться за границей, а мы втроем пойдем дальше. Вглубь. Мятежники согласились.

На третью ночь, когда Илана заснула, Эйнар решил заговорить:

— Ты уверена в ней?

— Ты не первый, кто задает мне этот вопрос. Но я и сама не знаю. Иногда кажется, что она совсем ребенок. Глупый и несмышленый. И так похожий на меня. Той, кем была когда-то.

— Может, внешне, — не согласился он, — Но она слабая. Словно желе. Совсем нет стержня.

— Не знаю, что тебе ответить на это. Она искренне верит, что является наследницей, а я не стану переубеждать. Ей пришлось многое пережить. Смерть родителей, предательство, это скитание по стране, плен у ведьм.

— И ты винишь себя?

— Я отпустила.

— Она не ребенок. И если хочет быть королевой, тогда должна научиться защищаться, и не только. А здесь и сейчас она ничто. Мятежникам нужен тот, кто поведет их за собой, а не эта бледная, никчемная моль.

— Значит, она станет такой.

— Твоя опека только вредит.

— И что ты предлагаешь? Бросить ее здесь?

— Ты слишком привязалась к ней. Слишком беспокоишься. Материнский инстинкт проснулся?

— Заткнись, — беззлобно отмахнулась я.

Он прав. Во всем.

— Когда мы доберемся до повстанцев, ты оставишь ее. От физической расправы они защитят, но она должна будет сама понять и себя, и свои возможности.

— Это как бросить слепого котенка в озеро и гадать, выплывет или нет. Жестоко.

— Нет. Рационально.

Он говорил, а я сама понимала справедливость его слов. Сама о том же думала и не раз. Решено. Я сделаю так, как хочет Эйнар. Займусь своими личными делами. Поговорю с Максом, чтобы убрал Азраэля подальше. Я чувствовала где-то внутри на уровне интуиции, что наш спор еще не закончен. Он готовит что-то. Подлянку. Надеюсь только, она не станет фатальной для нас всех.

— Эйнар, а ты побратим?

— Твой дружок сказал?

— Нет. Просто я вижу это сейчас. У тебя даже запах особый. И это слово: «преяр»…

— Да. Моя мама была побратимом. Отец, как ты знаешь, нет. А у таких пар со стопроцентной гарантией появляются именно такие дети.

— А у двух побратимов?

— Это редкость. Знаешь, я много читал об этом в свое время. Побратимы находят своих ли-ин, но исключительно среди других рас. Это своеобразная защита природы, разбавление крови свежим притоком. Это правильно. Мы с тобой дети природы. Можем слышать ее, лечить, помогать. И она тоже не оставляет своих детей в беде. Если соединяются два побратима, то их плод либо наделен огромной силой, либо пустой. Ничто.

— Ты так и не встретил своего халфа?

— Нет. Я ничего не чувствую. Но нас много таких. Не замечала?

— В Адеоне?

— Да. Наши народы были слишком сильно переплетены.

— Погоди. Но Гвинерва тоже была побратимом, а Рейвен нет. Как так?

— Она была пустой. Побратим, дочь двух побратимов. Без силы, без власти, пустышка. Вся ее сила отразилась в сыне.

— А ты бы хотел встретить его?

— Не знаю. Я привык быть таким. Это дает постоянство и спокойствие. Просто вижу, как бесится мой брат.

— Азраэль?

— Да. Мы никогда не ладили. Всегда соперничали за внимание Рейвена. Особых чувств я к нему не испытываю, но мне страшно смотреть, как он буквально сгорает, не в силах соединиться со своим халфом. Это изощренная, жестокая пытка. Иногда я вижу, как много в нем таится этой боли, что тихо радуюсь, что «преяр», как многие говорят.