Онлайн книга «Последняя из рода Леер - 4»
|
Они нашли подходящее место, чтобы подальше от любопытных. Сняли квартиру в самом криминальном районе. Такие везде есть, неотделимы от города. Туда никогда или очень редко заглядывают ищейки, и все, что там творится, остается похороненным в тишине молчания. Люди предпочитают закрывать глаза, проходить мимо, потому что своя шкура дороже. Здесь нет справедливости и чести. Они давно забыты, похоронены вместе с другими грязными секретами города. Хорошее место, чтобы сыграть последнюю партию. А результат? Они поймут, когда наступит рассвет. И все же, когда он был уже готов вонзить в грудь друга кинжал, а тот приготовился встретиться с Всевидящей, ничего не получилось. За секунду до непоправимой ошибки, он получил приказ, и цепочка распалась сама собой. Зак был свободен. А Яр обернулся белоснежным ягуаром и кинулся на улицу. И многие люди, даже во дворце слышали далекий тихий плач кота, с разбитым сердцем. Все, кто хотел слышать. * * * Майк все еще надеялся, что Мила передумает. Даже речь заготовил, но ее решительное лицо, когда она вошла в свои покои, говорило само за себя. Не поможет. И он сдался. Начал вплетать в полотно мира созданные иллюзией образы. То, что видел сквозь призму воспоминаний Лестара. Он открыл их, во время турнира. Хотел бы не трогать, забыть, но не мог. А вот показывать кому-либо не имел права. И все же показал. Маленький мальчик, настолько слабый, что его отталкивают от большого чана с похлебкой, и он в очередной раз остается голодным. Но ладно он, потерпит, а вот мама приболела. Ей нужны силы. Поэтому он прокрадывается ночью на кухню, пролезает между прутьями, как крыса и берет всего понемногу. Так, чтобы не заметили. Сыр, колбаса, хлеб, даже конфетка. Всего одна. Он никогда не пробовал. Только слышал и мечтал иногда по ночам, что когда-нибудь сможет позволить себе миллион этих самых конфет. Они не понравились ему, когда он попробовал, спустя много лет. Но всегда держал целую горсть в вазе на столе. Как символ, напоминание о тех страшных днях. Лет до четырех они с мамой жили в достатке. Она сияла. Одевалась в лучшие наряды, а в ушах горели красивые, переливающиеся на солнце камушки. И на шее тоже, и на запястьях их было не счесть. Но главное — улыбка. Она не сходила с ее лица. Она так мягко, нежно улыбалась. Ему, а еще мужчине, который приходил. Приносил игрушки и леденцы на палочке. Очень вкусные. Сладкие. А он пачкался, но мама не ругала. Только целовала и называла сладеньким. А потом мама перестала улыбаться. Он помнил тот день, когда к ним пришли солдаты и ударили маму. Он еще не понимал, что происходит, но видел, что они делают ей больно. И мама кричит и вырывается, а он ничего не может сделать. Только смотреть на закрытую дверь, за которой эти люди делают маме больно. С тех пор она не улыбалась больше. Никогда. И он не улыбался. Это потом он, в лагере, понял, что сделали с ней солдаты. В лагере быстро взрослеешь. Мама много и часто болела. Она не могла работать наравне с остальными. Да даже не это было самым отвратительным, а то, как все эти рабы относились к ней. Они не могли простить ей того, что она была чуть ли не леди. Особенно женщины. А мужчины хотели попробовать то, что так привлекало богатого лорда. Когда он был слишком мал, то они приходили часто и делали маме плохо, как те солдаты, когда повзрослел, то начал нападать, как дикий зверек. Только тогда мама уже перестала быть собой. |