Книга Да здравствует королева!, страница 29 – Ольга Ильина

— Что?

— Ты всю свою охоту проспала.

— Как? — вздохнула девушка. — Не может быть!

В ответ Мэл потрясла букетиком в своих руках и протянула ей.

— Пойдем спать уже, горе-воительница. Завтра поохотишься на своего поклонника.

— И как ему это удается? — загрустила Рея, но запах цветов ощутимо поднял ей настроение. — Я обязательно узнаю и припру его к стенке.

— И что сделаешь потом?

— Когда?

— Когда к стенке припрешь?

— Не знаю, — призналась девушка. — Наверное, отругаю мальчишку.

— Почему мальчишку? — удивилась Мэл.

— А кто еще способен на такие глупости? Проникать под покровом ночи в охраняемые комнаты фрейлин, чтобы оставить букет цветов?

— Влюбленный мужчина?

— Идиот, — не согласилась Рея. — Его ведь поймать могут, и обвинить в нападении или в воровстве или боги знают, в чем еще.

— А ты бы хотела, чтобы его поймали, или чтобы он так и остался твоим тайным поклонником?

— Я хочу, чтобы он больше не приходил, — запальчиво сказала подружка, а в следующую ночь и все последующие горько сожалела о своих злых словах, ведь больше цветы и стихи на столике в гостиной так и не появились.

Оливер не мог поверить в то, что видел. Его корабль, его дом, все, чем он жил целенаправленно разрушали пушки большого пиратского корабля. Люди, те, с кем он делил кров и еду, умирали рядом с ним. Когда был ранен капитан, мальчик подумал, что это конец, что ничто, и никто больше не спасет их от неминуемой гибели. Доктор Губерт и мичман вместе с помощником Семаром унесли капитана вниз в каюту. Его место временно занял шкипер корабля Анери, человек сильный и умный, но он ни разу не был в реальном бою.

— Насколько все плохо? — спросил Семар.

— Плохо. Капитан ранен в живот, увы, я не могу ничего сделать.

В этот момент раненый очнулся, попытался повернуться и застонал.

— Не двигайтесь, не двигайтесь, капитан. Я сейчас дам вам настойку тимьяна, вы отдохнете, наберетесь сил.

— Не надо, — прохрипел мужчина и посмотрел на Оливера. — Семар, подойдите.

Тот выполнил приказ, капитан попросил наклониться и что-то зашептал ему на ухо. Оливер пытался расслышать, даже подошел поближе, но до него донесся только обрывок фразы: — Прошу, спаси его.

— Я все сделаю, капитан.

— Спасибо, — устало ответил мужчина и откинулся на подушках. Кровь пошла горлом и капитан закашлялся, а Семар поспешил наверх, спасать корабль. Оливер тоже хотел уйти, но раненый вдруг прошептал: — Останься, мальчик. Посиди со мной.

Больше он не говорил, Олли тоже. Снаружи грохотали выстрелы пушек, слышался топот ног, чьи-то крики, а он сидел у постели капитана и сжимал его руку до самого конца и даже после, когда тот закрыл глаза, а из глаза выкатилась последняя в его жизни слеза. Олли тоже плакал, пусть он и не любил капитана, пусть не доверял ему так, как Семару, но он был частью его жизни, и когда-то спас эту самую жизнь, взял на корабль, где до сыта кормили, не напрягали работой и позволяли часами сидеть на мачте, разглядывая горизонт.

Он не почувствовал, когда залпы прекратились, но ощутил, когда корабль взяли на абордаж. Кинулся было наверх, но каюта оказалась заперта. Что он только ни делал, чтобы только ее открыть, но злосчастная дверь не поддавалась. Его заперли, заперли в каюте с мертвецом. Зачем?

Прошло не менее получаса, прежде чем дверь каюты открылась, и в дверном проеме появился человек, большой и злой, в заляпанной кровавыми пятнами рубахе.