Онлайн книга «Призраки прошлого»
|
— Эриса де Лиар возможно, в скором времени поменяет свой статус. В дальнейшем ее судьбу будет определять супруг. — Вот как? — удивился Дэйтон. — В досье о планах эрисы не упоминалось. — Все решилось только сегодня. Официально об этом будет объявлено на балу. — И кто же станет избранником эрисы? Услышав вопрос, повелитель впервые поднял взгляд и посмотрел прямо на девушку, которая даже дышать в тот момент перестала, но глаз не опустила. Он молчал не менее минуты, и Дэйтон даже решил, что он не ответит, однако, ошибся. Но то, что он сказал: — Ваш покорный слуга, — слегка улыбнулся Инар. Девушка ахнула, ее глаза расширились то ли от ужаса, то ли от шока, а повелитель отвел взгляд и продолжил писать, словно не он только что объявил, что намерен жениться на этой девушке. Продолжать интервью после подобного заявления было бессмысленно. Эриса была не в себе, поэтому Дэйтон быстро поблагодарил ее и отпустил. Когда за ней закрылась дверь, он не смог сдержаться: — Ты серьезно? Эта девушка станет будущей повелительницей Илларии? Инар снова оторвался от своего занятия и с той же легкой улыбкой посмотрел на принца. — Что тебя удивляет? Отсутствие восторгов? — Не со стороны девушки, — тихо заметил Дэйтон, но Инар услышал, и также тихо проговорил: — Для меня это тоже стало сюрпризом. Что-то еще Дэйтон спросить не успел, потому что именно в этот момент в кабинет ворвалась настоящая фурия. Впрочем, натолкнувшись на взгляд принца, от фурии не осталось и следа. Прошло всего мгновение, и в кресло напротив уже опустилась ледяная, а не огненная принцесса. * * * Как ни странно, но Дэйтон отлично помнил принцессу Алатею, правда помнил он ее немного другой. Нескладной, застенчивой, страшно одинокой, такой она предстала в Арвитане шесть лет назад. Тогда ему было ее немного жаль, особенно, когда она подвергалась не самым безобидным нападкам Самиры. Однажды он даже побеседовал с сестрой на эту тему, и та рассказала, сухо, без подробностей, что маленькая огненная принцесса не такая уж и невинная, как ему кажется. — Знаешь, какое прозвище она мне дала? Знаешь? «Прилипала». Я была прилипалой Самирой, сиротой, не нужной никому, — он как сейчас слышал ее звенящий от старой обиды голос. — Это все прошлое. — Для тебя, для всех, но не для меня. Я помню все обидные слова, которые она в меня кидала, я ненавидела ее, я сейчас ненавижу ее за все. Она гадина, мерзкая подлая змея. Она всем говорила, что я ябеда, что я предательница, что со мной нельзя дружить, она даже Клем настроила против меня. Конечно, она же была принцессой, все ее слушались, все. Даже Клем… я любила ее больше всех, а она предпочла ее… Он помнил ее злые слезы, обиду, которая выплескивалась вместе с ними, и ее взгляд, жестокий и мстительный. — Теперь все изменилось, верно? Теперь она сирота, и никому не нужна. Так пусть отведает своего собственного яда. — Самира… — Нет! — закричала сестра. — Ты не знаешь, что это такое, ты не знаешь! Да, тогда ему было жаль одинокую и несчастную огненную принцессу Алатею, судьба которой так причудливо была сплетена с судьбой Самиры, но теперь ее явно не за что было жалеть. Несчастная девочка выросла, превратилась в гордую, красивую девушку, но стала ли более счастливой при этом? — Ты явно не в духе, — заметил повелитель. |