Книга Призраки прошлого, страница 94 – Ольга Ильина

Это решение было принято еще до того, как Клем стала для него тем, кем она стала, до того, как он осознал…

Тогда, двенадцать лет назад, он слишком привык пренебрегать чувствами, руководствуясь разумом и трезвым расчетом. Он верил, что благо страны выше его личного счастья, тогда в нем все еще жила обида на отца за мать, за Мариссу, да даже за Тею. Тогда его все еще ослепляли годами вбитые идеалы матери. Сейчас же только проклятие не позволяло наплевать на мнение Паэль, Матери, Совета, Илларии и всего мира, попрать все возможные законы и правила, и замкнуть связь, сделать Клем будущей повелительницей Илларии. Сейчас он как никогда понимал отца, сейчас он был уже другим, и да, сейчас он жалел, что оставил тогда право выбора за Советом.

Инар не ожидал, что де Лиар останется спокойным, выслушав не столько обвинения, сколько весьма обоснованные подозрения, он и не остался. Поначалу возмутился, отвергая все доводы, и только когда увидел восстановленный Клем план и опознал почерк, побледнел от ужаса и осознания.

— Которая из ваших дочерей это писала?

— Я… думаю — это Сирель, — мертвым голосом заговорил мужчина, — Идиотка, безмозглая идиотка!

Де Лиар даже не мог оправдаться, только хватался за голову и расхаживал по кабинету, не в силах усидеть на месте и минуты. Для него это было не просто позором и гарантированным выходом из Совета, это было крахом всех его планов и надежд.

— Знаете, а я ведь смеялся над Агеэра, у него осталась только внучка, да и та… неполноценная. Но только теперь понимаю, как это страшно, когда у тебя нет наследника. Я надеялся выдать Сирель замуж, и передать власть ее детям.

— У вас осталась Тариэль.

— Да… — обреченно кивнул он, но Инар понял, о чем стержень дома Темного вихря не договорил. Он надеялся, что Тариэль станет новой повелительницей Илларии. Теперь это было невозможно. Впрочем…

— Что будет с моей дочерью? С ними обеими?

— Вы ведь понимаете, что я не могу закрыть глаза на это предательство.

Де Лиар вздрогнул не столько от слов повелителя, сколько от его взгляда, сурового, пронзительного и не обещающего ничего хорошего в дальнейшем.

— Она несовершеннолетняя, — попытался оправдать себя и дочь дэйв, зная, что никакие слова не смогут его сейчас спасти. — Она не ведала, что творит.

— Я был ненамного старше ее, когда мне пришлось принимать непростые решения. Предательство, организация мятежа, участие в покушении на принцессу Илларии, все эти преступления невозможно оправдать возрастом.

— Она безмозглая идиотка. Я готов сделать все… все, что угодно, чтобы исправить… Я заберу ее, увезу, отдам в услужение храма Великой Богини, я сделаю все… Вы никогда не услышите о ней.

— Это государственная измена, — холодно продолжил повелитель, — Вы ведь знаете, какое наказание ждет того, кто совершит подобное преступление? Какое наказание ждет его дом?

От этих слов де Лиар не просто побелел, он поседел буквально на глазах. И даже никаких кайр не потребовалось. И да, он знал, что бывает за измену — не просто исключение из Совета и высылка за пределы Дарраната без права возвращения. За это и только за это дом стирают.

— Прошу вас, — еле слышно прошептал некогда волевой мужчина, сейчас этот мужчина превращался в глубокого старика. — Я сделаю все…

— О, да, вы непременно сделаете все. И для начала расскажете мне, что за дэйву вы написали рекомендации?