Книга Призраки прошлого, страница 91 – Ольга Ильина

— Вазой, — улыбнулась я. — Это идея Теи, а я разлила масло в коридоре.

— То самое, из-за которого…

— Да, да, из-за которого я так и не увидела тебя на месте Эвена.

— Коварная девчонка, ты хотела увидеть мое падение? — притворно возмутился он и поцеловал меня в щеку.

— Очень хотела, ты даже не представляешь как, — ответила я, и рассмеялась, когда он начал меня щекотать, пока не пришлось взмолиться о пощаде. — Ладно, Инар, хватит, прошу.

И он перестал, зато обнял, крепко-крепко.

— Люблю твой смех. Даже не припомню, когда в последний раз его слышал.

— Да поводов как-то маловато стало.

— В Арвитане их станет больше.

— А ты не сдаешься, — поморщилась я.

— Ты тоже, — в тон мне, заметил он. — Все такая же упрямая.

— Учусь у лучших. И мы никогда с тобой не договоримся, — констатировала я, а он усмехнулся, именно так, как умеет только он, когда сердце замирает, а ноги подкашиваются от слабости, от головокружения, от глупой, иррациональной радости, от того, что он просто рядом. Хорошо, что сейчас я сижу. А вот то, что говорю, совсем не хорошо. — А я все еще мечтаю о твоем поцелуе. Он мне даже снится. Каждую ночь.

Вот зачем, скажите мне, зачем я это сказала? Разрушила такой момент. Язык мой, враг мой. Это я и так знала. А теперь убедилась. Особенно, когда вдруг стало так стыдно. Ведь это прозвучало так, словно я ему предлагаюсь, навязываюсь. И с ужасом понимаю, что это так и есть.

Наверное, поэтому я отступила первой, и даже встать попыталась, но он не дал, удержал, провел рукой затянутой в перчатку по моей коже, от запястья до плеча, коснулся шеи, обрезанных волос, вызывая толпу мурашек во всем моем предателе теле, поцеловал ухо и прошептал тихо-тихо:

— Разве то был поцелуй? Так, легкое касание. В моих снах у тебя не хватает дыхания, и я выпиваю его без остатка, в моих снах ты стонешь, выкрикиваешь мое имя и горишь, и плавишься под моими пальцами. В моих снах ты обнажена, и я могу касаться тебя там, где запрещено, в моих снах там же я тебя целую, в моих снах в твоих глазах живет страсть, и там ты также мило краснеешь, как сейчас.

Я и правда покраснела, а еще дыхание сбилось, сердце стучит о ребра, как сумасшедшее, и мне кажется, что сейчас я упаду в обморок.

— Зачем ты это делаешь? — в полном отчаянии спросила я.

— Потому что так ты сияешь так ярко, что мне хватает на несколько недель. Все, что я могу себе позволить.

— Мне так жаль тебя, Инар. Жаль нас обоих.

— Хм, никогда не думал, что могу вызывать жалость, впрочем, тебе все можно, а вот кому-либо другому, не советовал бы.

— Потерять авторитет боишься?

— Еще как. Куда ж нам правителям без авторитета. Уважать перестанут.

— Хм, можно подумать, тебе нужно чье-либо уважение.

— Не нужно, — согласился Инар и с сожалением сказал: — Прости. Сегодня я не сдержался, и мне очень жаль. Надеюсь, это больше не повторится.

Я искренне собиралась обидеться. Ведь это больно, когда так говорят, тем более тот, без кого ты не можешь жить, но он потерся о мою руку, как щенок, или просящий ласки котенок, и от обиды не осталось и следа. Ведь он не меня хочет обидеть, а просто признается мне в собственной слабости, мой упрямый, суровый мужчина. И как же сильно я его люблю, хоть и должна ненавидеть. Ведь скоро он назовет имя своей невесты, и я уверена, сдержит свое очередное слово, ну а сегодня… раз уж он позволил себе слабость, я уломала его на еще одну. Не зря же он меня соблазнял тут своими речами, а мне очень хотелось узнать, каков же на вкус этот самый настоящий поцелуй. И я узнала… он восхитителен, как и все, что связано с моим невыносимо прекрасным дэйвом.