Книга Призраки прошлого, страница 88 – Ольга Ильина

«У них много общего» — с горечью подумал он.

Принц свободен, умен, обладает силой и всеми возможностями ее защитить. Он красив, и Клем легко может влюбиться. А почему нет? Разве не этого он так отчаянно желал? Утром он говорил о барьерах, а сам… Лицемер.

Правда в том, что он совершенно точно знает, что мальчишка Экхар ему не соперник, но Дэйтон, знаменитый Солнечный принц… если захочет, он может ее у него отобрать.

— Хм, идиот, и ты искренне верил, что сможешь это пережить? — спросил он у собственного отражения, и бросил в зеркало бокал с недопитым вином, просто так, потому что тошно стало, от себя, от жизни, от нескончаемой боли и желания быть сейчас не здесь, в протопленном кабинете, а там, с ней. Оберегать сон, смотреть, как она спит, целовать сонную, впитывать ее тепло, ее дыхание. Она ведь даже не догадывается, как все это ему необходимо, она необходима. Иногда, он ненавидел эту свою зависимость, представлял, как было бы без нее, безусловно, легче и лучше в сотни раз, но даже подумать боялся, что ее когда-нибудь не будет, его личного, маленького солнышка, его наркотика, необходимости, без которой просто незачем существовать. Незачем!

Он снова проиграл сам себе, восстановил разбитое зеркало, и как вор, как психопат, как извращенец активировал зеркало, убеждая себя, что ему хватит одного взгляда, одной секунды, но то, что он увидел в комнате Теи, заставило его резко опомниться.

— Где? — почти взвыл он, увидев, что Клем снова нет, через секунду взял себя в руки и попытался почувствовать. Понял, удивленно открыл глаза и активировал зеркало в своей комнате.

— Эвен, я же просил, — простонал он, покачав головой, поморщился от нахлынувшей боли в висках и уже хотел пойти туда, но засмотрелся. Не часто она дает ему так просто наблюдать за собой. Почти всегда чувствует на уровне инстинктов. А ему так хотелось просто остановиться, запечатлеть это мгновение, смотреть, как увлеченно она творит волшебство, обрезанные пряди волос падают на глаза, и то, как нетерпеливо она их закидывает за спину, но упрямые волосы все лезут и лезут, мешая сосредоточиться. Он любил в ней все это, любовался тонким профилем, нетерпеливым фырканьем, когда что-то не получалось или шло не так, упорством, желанием закончить работу, несмотря на усталость. Он все в ней любил, и уже давно перестал удивляться, как так случилось, что кто-то может быть настолько необходим. Как воздух, как солнце, как магическая энергия, без которой не живут маги, и как же он хотел, чтобы она принадлежала ему, целиком и полностью, а он ей. Прирастить к телу, к душе и никогда не отпускать.

* * *

Я никогда не говорила, но это очень интересно и красиво, наблюдать, как восстанавливается, казалось, навсегда утраченное письмо, или вещь. Как собираются частички прямо в воздухе, как они светлеют, наращиваются, и возникает чудо превращения праха во вновь оживший предмет. Я закончила работу, а Эвен даже не пошевелился, и, конечно, не смогла отказать себе в любопытстве.

Моим восстановленным куском пергамента оказался план дворца, а точнее нашего с Теей крыла. Все было явно начерчено в спешке, но весьма профессионально. Внизу была приписка со стрелками, где моя комната, а где комната Тей. И когда я увидела надпись, то долго не могла прийти в себя. Почерк, я узнала этот почерк, потому что шесть лет делила с обладательницей его одну комнату.