Книга Самая главная злодейка, страница 79 – Ольга Ильина

Первый хотел допросить Изу, но она спала, а дед приказал ее не беспокоить, поэтому Кахаар чуть ли не грудью встал на защиту бедной дэйвы. Пришлось Авенору отступить и уйти ни с чем. Дедулю же так просто выставить не удалось, он никак не хотел верить на слово, что я уехала с дедом по делам и вернусь не скоро. Но и он в итоге ушел, правда пообещал, что обязательно вернется утром.

— А Иза как? — спросила я.

— Просыпалась, — печально вздохнул Кахаар, — дважды.

Но, по указанию деда, управляющий оклематься ей не давал, предлагал воду щедро разбавленную успокоительным. Иза выпивала и почти сразу засыпала снова.

Я решила в таком случае ее не беспокоить и сразу отправилась в свою комнату. На хранителя не смотрела; я так рассудила — если он таким гадом оказался, то впредь буду его игнорировать. Не стоит он моих симпатий, и внимания тоже не стоит. Я больше ни одного слова ему не скажу, чтобы не провоцировать ни его, ни себя. А там… может, все как-то и устроится.

Самира провела бессонную ночь, не потому что ждала Дэйтона — ей не давал покоя тот наглец, что посмел обращаться с ней, как с какой-то девкой. Гнев и ненависть буквально распирали ее: хотелось рвать и метать, разбить что-нибудь, желательно о голову того полукровки. Как он посмел?! Раб! Чурка заморская! Илларское отродье! Как же она его ненавидела за то, что посмел, за то, что поцеловал, за торжество в глазах, а за то, что ей понравился этот демонов поцелуй, она ненавидела его вдвойне. Долго смотрела на себя в зеркало, больше на пылающие губы, хранящие воспоминание об огне, пробежавшем по венам, когда он сделал это. Негодяй! Зачем он приехал? Зачем они все приехали?

Прошедший день был пыткой для нее. Сначала Касс радостно ходила за мерзкой принцесской хвостиком и смеялась так, как никогда не смеялась с ней. Потом Дэйтон ушел, даже с ней не поговорив. Она ждала его весь вечер, думала, поужинают вместе, а он… Теперь это. Нет, надо успокоиться, нельзя так нервничать. Будет приступ. Она уже чувствовала его приближение. Могла бы заглушить алкоголем, хотела заглушить, даже попыталась дойти до шкафа, где всегда стояла бутылка яблочной наливки, но силы внезапно иссякли.

Слишком много эмоций, волнений, обид. Всего слишком. Она не выдержала, сорвалась, упала на пол, спина выгнулась дугой и чужие чувства, эмоции, секреты, ударили ее нескончаемой волной. Это было так больно, так больно… Все они… терзающие, жестокие, грязные — мыслишки, людишки, слуги, советники, светские дамы… так много… невыносимо.

— Дыши, просто дыши, — прорвался в сознание женский голос.

Самира испугалась его, но в то же время зацепилась, ухватилась, словно за спасительную соломинку, с усилием пошла за ним и обессилено обмякла, когда лавина чужих жизней оставила ее. А после заплакала, цепляясь за рукав платья леди Амелии — женщины, которая всегда недолюбливала ее.

— Как вы здесь оказались? — с трудом, но все же смогла произнести она, когда леди Амелия помогла подняться, довела до кровати, подала воды. Самира выпила ее всю и хотела еще, но лучше вина.

— Ее величество просила меня присмотреть за вами.

— Шпионить определила, — фыркнула Сэм. Как всегда.

Мамочка уезжает, даже не попрощавшись, и приставляет к ней настырную, приставучую няньку.