Книга Тайна Солнечной принцессы - 4, страница 167 – Ольга Ильина

И пока я пыталась весь этот ужас переварить, он легко и без каких-либо препятствий читал все мои эмоции. И чем больше он понимал, тем темнее становились его глаза, пока не стали совсем черными. Но, как ни странно, меня они больше не пугали. Это он должен бояться. Он, а не я. И он дрогнул, отступил, продолжая следить за малейшим моим движением, напряженный, готовый вот-вот вцепиться мне в горло.

— Это был ты… там, в лесу. Пощадил. Зачем?

И когда я спросила, его лицо неуловимо изменилось, словно он надел маску или стал кем-то другим, чужим и страшным.

— О, маленькая полукровка начала задавать правильные вопросы. Поздравляю. Наконец-то ты вспомнила.

— И что теперь? Ты… убьешь меня?

— Хм, я, кажется, уже говорил… я не убиваю ангелов.

— Но я не ангел.

— О, детка, ты даже представить себе не можешь, кто ты.

— Я всем расскажу о тебе, — прошептала я, отступая назад к своей двери. — Тебя посадят и уничтожат за все, что ты и твой хозяин совершили.

— Ты думаешь, что все знаешь, что все поняла. Я тоже так думал когда-то. Верил, что все знаю. Но я ошибался.

— Ты… ты чудовище, — выкрикнула я, а он неожиданно приблизился настолько близко, что я вжалась в дверь. Коснулся мерзкими пальцами моей щеки, обжег дыханием, наклонившись к самому моему уху.

— Да, я чудовище, Клементина, но помнится, это я тоже уже говорил — я твое чудовище.

На секунду мне показалось, что он отступит, но он лишь отстранился, чтобы провести рукой по моему шраму над бровью.

— И да, я нанес тебе этот шрам, но и ты… свою рану оставила, только моя, в отличие от твоей, так и не зажила. Она здесь. Прямо в сердце, — он положил мою руку себе на грудь, а я… была так обескуражена, растеряна, раздавлена, что почти ничего не соображала. Так и стояла, ощущая, как сильно и гулко бьется его сердце.

Меня спасла внезапно открывшаяся дверь моей комнаты и напугала… нас обоих. Ассан отступил, а я чуть не вывалилась прямо на руки непонятно откуда взявшегося Эвена.

— Э… а что здесь происходит? — первым пришел в себя дэйв. Я молчала, не переставая пялилась на хранителя, а он… он усмехался, как всегда брезгливо и снисходительно, он же и сказал:

— Ничего особенного, просто я признаюсь истинной твоего хозяина в любви.

— Что? — опешил Эвен.

— Твой хозяин — идиот, как и ты, Эвен. Ты хотел, чтобы я ее защищал, вы оба передали мне в руки самое ценное, но даже не поняли, что я такое. А она знала, с самого начала знала, не понимала только.

— Не понимала что?

— Слушай внутренний голос, Клементина, всегда слушай. Он не лжет. И не доверяй никому, даже ему, даже тому, кого ты любишь, потому что даже их они могут использовать, чтобы до тебя добраться.

— Кто они? — начал соображать Тень повелителя.

— Те, кто меня создал. Мои хозяева. Прощай, ангел, мы еще увидимся, и совсем скоро. Тогда, когда ты меньше всего будешь ожидать.

С этими словами хранитель не просто ушел, он растворился в воздухе, как дэйвы, как Инар, как Айлин или жрец матери. Так, как совершенно точно не умели кайры. А затем позади меня раздалось вполне ожидаемое мрачное рычание:

— Клементина, ты можешь мне объяснить, что это такое сейчас было?

— Ничего особенного, — наконец успокоившись, пожала плечами я. — Мы только, что имели честь разговаривать с одним из заговорщиков. Тех, у кого на меня большие планы. И кстати, именно он двенадцать лет назад оставил на моем лице этот шрам. Забавно, правда?

— Да, обхохочешься просто, — выдохнул друг.