Книга Не твой герой, страница 164 – Сим Симович

Он не договорил, но мы все понимали. Кома могла длиться месяцы или годы. А могла не закончиться никогда.

Я сел рядом с кроватью и взял руку Трис. Она была тёплой, живой, но не отвечала на прикосновения.

— Трис, — прошептал я, — возвращайся. Пожалуйста, возвращайся ко мне.

Но она молчала.

Доктор Коннорс опустился в кресло, сломленный горем:

— Мы спасли её от рака, но потеряли из-за мести мёртвого человека.

— Мы её не потеряли, — сказал я твёрдо. — Она жива. И она проснётся.

— Откуда такая уверенность?

— Потому что я не позволю ей остаться в коме. Найду способ её разбудить.

Норман Озборн зашёл в палату около полуночи. Узнав о случившемся, он был в ярости:

— Как это возможно? В моей клинике, под моей охраной!

— Это был профессионал, — объяснил я. — Хамелеон. Мастер маскировки.

— Кто мог его нанять?

— Фиск. Это его посмертная месть.

Норман задумался:

— Значит, у него были планы на случай собственной смерти. Умно. И опасно.

— Что теперь с лечением? — спросил доктор Стромм.

— Продолжаем, — ответил Норман. — Девушка останется в клинике под постоянным наблюдением. Удвоим охрану, проверим всех сотрудников.

Я провёл ночь в кресле рядом с кроватью Трис. Слушал ровное дыхание аппарата ИВЛ, наблюдал за мониторами, надеялся на чудо.

К утру стало ясно — состояние стабильное, но неизменное. Трис была жива, но недоступна. Словно заперта в собственном теле.

— Питер, — сказал доктор Коннорс, — иди домой, отдохни. Здесь ничего не изменится в ближайшие дни.

— Не могу её оставить.

— Ты не поможешь ей, если сам упадёшь от усталости.

Он был прав. Я еле держался на ногах от переутомления и стресса.

— Хорошо. Но если что-то изменится — звоните немедленно.

— Конечно.

Выходя из клиники, я клялся себе, что найду этого Хамелеона. Найду и заставлю заплатить за то, что он сделал с Трис.

Три дня я потратил на поиски Хамелеона. Три дня непрерывных поисков, используя все ресурсы моей организации мутантов и связи в преступном мире. Карлос и его люди прочёсывали каждый квартал, каждое убежище наёмников в городе. Мария использовала свои медицинские связи, чтобы выяснить, не обращался ли кто-то за помощью после контакта с неизвестными токсинами. Диего изучал записи камер наблюдения со всего Манхэттена.

Трис всё это время лежала в коме, подключённая к аппаратам жизнеобеспечения. Врачи говорили, что её состояние стабильно, но никто не мог сказать, когда она проснётся. Если вообще проснётся.

Каждый день я проводил у её постели несколько часов, говорил с ней, читал книги, рассказывал о том, что происходит в мире. Врачи утверждали, что пациенты в коме иногда слышат окружающих, и я цеплялся за эту надежду.

— Трис, — шептал я, держа её безжизненную руку, — я найду того, кто тебе это сделал. Обещаю.

Прорыв произошёл на третий день. Один из информаторов Карлоса, мелкий барыга по имени Джимми, сообщил интересную информацию. Он видел, как кто-то очень похожий на описание Хамелеона снимал комнату в дешёвой гостинице в Бруклине.

— Парень странный был, — рассказывал Джимми, нервно покручивая в руках бейсболку. — То толстый, то худой. Сначала думал, наркоман какой-то, галлюцинации у меня. Но потом приглядился — это один и тот же человек, только лицо меняется.

— Точный адрес? — спросил я.

— Гостиница "Континенталь" на Бруклин-Хайтс. Комната 237.