Книга Прощай, красавица, страница 61 – Раймонд Чэндлер

Амтор едва заметно пожал плечами:

– Мои карточки могут оказаться у кого угодно. Я не даю своим друзьям папирос с марихуаной. Ваш вопрос остается глупым.

– Попытаюсь внести некоторую ясность. Папиросы находились в дешевом японском или китайском портсигаре, раскрашенном под черепаший панцирь. Когда-нибудь видели такой?

– Нет. Не припоминаю.

– Еще одна деталь. Портсигар лежал в кармане человека по имени Линдсей Марриотт. Вам знакомо это имя?

Амтор задумался:

– Да. Я пытался излечить его от робости перед камерой. Он хотел сниматься в кино. Это было пустой тратой времени. В кино он не нужен.

– Догадываюсь, – сказал я. – На экране он выглядел бы как Айседора Дункан^[9]. И еще один вопрос. Зачем вы послали мне сто долларов?

– Уважаемый мистер Марло, – холодно сказал Амтор, – я не дурак. У меня очень тонкая работа. Я знахарь. Это означает, что я делаю то, чего не в силах сделать врачи в своей мелкой, трусливой, эгоистичной гильдии. Я постоянно нахожусь в опасности из-за таких людей, как вы. И хочу оценить опасность до столкновения с ней.

– В данном случае опасность – сущий пустяк, не правда ли?

– Ее почти не существует, – вежливо сказал он, сделал левой рукой странный жест, и это приковало к ней мое внимание. Потом медленно-медленно опустил руку на стол и уставился на нее. Затем снова поднял свои бездонные глаза и сложил руки. – Слышите…

– Чую, – сказал я. – Совсем забыл о нем.

Я посмотрел влево. На третьем белом табурете у черной стены сидел индеец. В белом халате поверх одежды. Сидел он неподвижно, закрыв глаза и чуть свесив голову, словно спал уже целый час. Грубое смуглое лицо его было в тени.

Я снова взглянул на Амтора. Он чуть заметно улыбался.

– Держу пари, у престарелых дам от этого зрелища выпадают вставные челюсти, – сказал я. – Как он зарабатывает деньги на самом деле – садится вам на колени и распевает французские песенки?

Амтор сделал раздраженный жест:

– Прошу вас перейти к сути дела.

– Вчера вечером Марриотт пригласил меня для совместной поездки, целью которой была выплата денег неким проходимцам в указанном месте. Меня оглушили. Когда я очнулся, Марриотт был мертв.

В лице Амтора ничего не изменилось. Он не завопил и не полез на стену. Но реакция для него была резкой. Он развел руки и сложил их снова по-иному. Губы его сурово сжались. После этого он сидел неподвижно, словно каменный лев у публичной библиотеки.

– Папиросы обнаружены у него, – сказал я.

Амтор бросил на меня холодный взгляд:

– Но, как я понимаю, не полицией. Потому что полиция сюда не являлась.

– Угадали.

– Сто долларов, – очень тихо произнес он, – видимо, было маловато.

– Смотря за что.

– Эти папиросы при вас?

– Одна. Только они ничего не доказывают. Как вы сами сказали, ваши карточки могут попасть в руки кому угодно. Мне просто интересно, почему они оказались в мундштуках. У вас есть какие-нибудь догадки на этот счет?

– Вы хорошо знали мистера Марриотта? – негромко спросил Амтор.

– Не знал совсем. Однако у меня возникли кое-какие соображения. Они напрашивались сами собой.

Амтор легонько постукивал пальцами по белому столу. Индеец продолжал спать, свесив голову на широкую грудь, глаза его были крепко закрыты тяжелыми веками.

– Кстати, вы когда-нибудь встречались с миссис Грейл, богатой дамой, живущей в Бэй-Сити?