Книга Прощай, моя красотка, страница 40 – Рэймонд Чандлер

Я нежно развернул ее. Это была визитная карточка. Тонкая, почти белая, с оттенком слоновой кости. На ней были напечатаны слова изящным тонким шрифтом. В нижнем углу — номер телефона в Стиллвуд Хайтс. В нижнем углу — надпись: «Консультации в назначенное время». В середине, немного крупнее, но также сдержанно, напечатано: «Джул Амтор». Ниже помельче: «Психотерапевт». Я взял третью папиросу. На этот раз с большими трудностями вытянул карточку, ничего не разрезая То же самое! Осторожно засунул визитку обратно в мундштук папиросы. Трубка потухла, я положил ее в пепельницу и посмотрел на часы. Время не стои́т. Я завернул две разрезанные папиросы и разрезанную карточку в кусок оберточной бумаги, целую же папиросу с карточкой внутри — в другой кусок бумаги и запер оба пакетика в стол.

Я сидел и смотрел на визитку, оставшуюся на столе. На ней не было адреса. Три одинаковых визитки спрятаны в папиросы, вложенные в дешевую японскую или китайскую сигаретницу! Товар под черепаховую кость стоит от 35 до 75 центов в любом восточном магазине, где японец с исключительной вежливостью что-то шепелявит, сердечно улыбаясь вам, когда вы говорите, что «Луна Арабик» пахнет, как девочки в номерах Сан-Франциско Сейди. И все это в кармане мертвого человека, у которого была другая, очень дорогая сигаретница с хорошими сигаретами, которые он действительно курил. Может быть, папиросы ему вовсе не принадлежали. Он мог подобрать эту сигаретницу в вестибюле гостиницы и забыть про нее, ни разу не заглянув внутрь. Джул Амтор, психотерапевт. Психотерапевт! Да, да… — мои мысли стали фокусироваться на незнакомом мне человеке. Зазвонил телефон, и я рассеянно ответил. В голосе была холодная твердость полицейского, высоко ценившего себя. Это был Рандэлл. Он не лаял. Это был ледяной тип.

— Итак, вы не знали эту девушку? Она подобрала вас на бульваре, а до него вы дошли пешком? Прекрасная ложь, Марло.

— Может, у вас есть дочь и вам не хотелось бы, чтобы на нее бросались из кустов газетные репортеры и совали в нос свои вспышки?

— Вы меня обманули.

— Только ради удовольствия.

В трубке ненадолго воцарилась тишина, он что-то решал.

— Ну что ж, ладно, — сказал он. — Я видел ее, она пришла и рассказала всю историю. Она дочь уважаемого мной человека, как оказалось.

— Она рассказала вам, а вы ей.

— Я ей сообщил совсем немного, — холодно сказал он. — По одной простой причине, по которой также звоню вам. Следствие должно вестись в полной тайне. У нас есть шанс накрыть эту банду, и мы собираемся это сделать.

— О, утром у вас уже новая версия! Итак, групповое убийство? Превосходно!

— Кстати, это была марихуана в той симпатичной коробочке с драконами. Вы уверены, что он курил из нее?

— Абсолютно. В моем присутствии он не курил другие сигареты. Но он не был все время со мной!

— Понятно. Что ж, на этом все. Запомните, что я сказал, вам сегодня ночью. И не думайте об этом деле. От вас нам нужно только молчание. Иначе… — Он остановился. Я зевнул прямо в микрофон. — Я это слышал, — зло сказал он. — Возможно, вы думаете, что это в моих силах. Одно неправильное движение, и мы сажаем вас под замок как важного свидетеля.

— Вы имеете в виду, что в газетах об этом убийстве ничего не будет?

— Нет, они напечатают, что убили Мэрриота, и все. Что за этим кроется, они не узнают.