Книга Тени Рентиана, страница 142 – Дана Канра

− Скажите, как умерла Раймонда Вион?

− Не имею ни малейшего понятия, − отрезала Шанталь, взяв себя в руки и устыдившись своих минутных порывов. — Вы убили ее, вам и объяснять свое преступление.

Эдит отшатнулась, будто от удара, и кровь отлила у нее от лица, а глаза нехорошо сверкнули темным золотом. Казалось, еще немного, и она кинется на Шанталь с кулаками, как когда-то ударила кинжалом кардиналиссу, но время медленно шло, тяжелые настенные часы тикали с раздражающей монотонностью, внушая неистовое желание сорвать их и бросить со всей дури об пол. Но пленница промолчала, хотя на ее лице снова напрягся каждый мускул, возможно, она стиснула зубы и сжала кулаки — не видно, неизвестно, непонятно.

Тик-так. Тик-так. Тик-так.

− Да, вы правы, − сказала Эдит очень медленно, растягивая каждое слово надтреснутым глухим голосом, и только Сестры знали, что творится в ее темной душе. — Я убила Раймонду Вион.

Шанталь вздрогнула от изумления и с недоверием посмотрела на девушку. Неужели, она сдалась и приняла свое неизбежное поражение?

− Но не ее мне следовало убить, − добавила Эдит Листон, и у нее сорвался голос.

Прежде чем Шанталь сумела что-то предпринять, пленница резко встала со стула, развернулась к ней спиной и вышла из обеденной, чеканя шаг. Возможно, она молча плакала — у Эдит дрожали плечи, а может лишь обман зрения. Лучше об этом не думать. И едва захлопнулись за девчонкой тяжелые двери, Шанталь в ярости вскочила, выхватила из вазы гвоздики и швырнула их в камин, на съедение жадному пламени. Красные лепестки сгинули сразу, белые же долго тлели, пока не стали черными угольями.

Вот и все. Ненужные жгучие чувства жгли ее душу сильнее, чем огонь свечей обжигал кожу ладони, но сейчас от цветов ничего не осталось, и так гораздо легче принять неизбежное. Шанталь вернулась за стол, подвинула к себе кувшин с вином и пила стакан за стаканом, пока в сознание не вплелось толстыми грубыми нитями хмельное головокружение, и в темном небытии потеряла интерес ко всему на свете.

Впрочем, в двадцать шестой день пятого месяца Зеленой Сестры, когда герцогиня Матиа со своей свитой и пленницей въехали в благоухающую цветочными ароматами столицу Маренто, острые чувства выпали из памяти, вместе с горестями и тревогой. Таким злодейкам, как Шанталь, вовсе не полагалось обзаводиться дружбой, привязанностями, равно, как и большему, а потому она сумела отвести взгляд от Эдит Листон, когда ту окружили на дворцовой площади стражницы и увели прочь, чтобы поместить в Каменные Башни.

Девушка ушла гордо, расправив плечи и вскинув голову, а напоследок послала Матиа прощальный взгляд, полный ледяной насмешки. И от этого вдруг стало неуютно и холодно посреди теплого весеннего города. Поистине, человеческая гордыня порой совершает преступления хуже самого острого клинка. Но Шанталь нашла в себе силы отвернуться и взлететь в седло — ее ждала недолгая беседа с кардиналиссой.

Ее Высокопреосвященство Анна приняла гостью с должным радушием, однако между ними больше не могло быть доверия. Шанталь и не настаивала. Вместо этого она рассказала кардиналиссе все, что знала и видела сама с небольшим дополнением от себя, разумеется, бесстыдно-лживым.

− Значит, герцогиня Вион мертва? — помолчав, спросила кардиналисса, вертя в руках пустой стакан с каплями воды на стенках.