Книга Тени Рентиана, страница 72 – Дана Канра

Девочка выросла в умную и сильную женщину, а клятва осталась в силе.

Шанталь Матиа зло сверкнула глазами, затем мило улыбнулась. Лицемерка. Но раз уж решилась вызваться для заботы о кардиналиссе, почему бы и нет? Анне не хотелось слишком полагаться на слуг — лучше помощь одного опытного и умелого человека, чем десятка нерасторопных тупиц. Ее прислуга отлично готовила еду и следила за чистотой в доме, но едва ли готовы были помогать в столь сложной ситуации, а Шанталь, хоть и не самый подходящий вариант, но сойдет. Так что ее предложение кардиналисса приняла вполне благосклонно.

На кровать прыгнул белоснежный котенок Ангел — воплощение кошачьей невинности и игривости, и оставался там почти все время, иногда убегая вниз, где его кормили или в сад побегать. Несмотря на свои четыре месяца он вел себя вполне самостоятельно — ах, как было бы славно, бери некоторые люди пример с животных!

Рана затягивалась удивительно быстро — то ли дело было в целебном настое, которым ее обрабатывали, то ли в частой смене бинтов, а может в искренней вере Анны, что все скоро наладится, но факт оставался фактом. Шанталь продолжала составлять ей компанию и рассказывать последние дворцовые сплетни, но неделю спустя это радовало уже не так сльно. Теперь кардиналиссу удручал побег шпионки, а вид затянувшегося шрама возле груди снова и снова напоминал ей о позорном поражении. Спасибо Шанталь — та не касалась этой скользкой темы во время бесед. При всех своих пороках герцогиня Матиа искусно манипулировала людьми и сумела вывести на чистую воду томиранскую девицу, и вот как все скверно закончилось.

Или же, возможно, только начиналось.

Десятый день первого месяца Золотой Сестры начался поздно: Анна проснулась в десять часов утра, с головной болью, но рана перестала болеть и она смогла даже самостоятельно встать с постели. Переодевала ее по-прежнему осторожная служанка, а герцогиня Матиа явилась уже в полдень. Спустившись в гостиную, кардиналисса поприветствовала гостью и велела принести кофе.

− Вы могли бы поселиться у меня на это время, госпожа герцогиня, для своего удобства.

− Что вы, − улыбнулась Шанталь уголками губ, − мне так неловко злоупотреблять вашей добротой.

Неловко бывает тем людям, которые не устраивают другим подлянки, но об этом кардиналисса сочла нужным промолчать. Принесли горячий ароматный кофе в маленьких фарфоровых чашках; Анна знала, что Шанталь Матиа неровно дышит к этому странному напитку, зерна для которого выращивают в Лиравии. Конечно, матушка сказала незаконнорожденной и уже узаконенной дочке перед своей казнью, будто бы у той лиравийские корни, и та всю жизнь хватается за все лиравийское. Чалма, кофе, загар, кривой клинок… Расскажи лицемерке, что в Лиравии почетен патриархат — она тотчас откажется от своих и без того сомнительных заслуг, отправится туда и с радостью выскочит замуж за какого-нибудь наглого и глупого дворянчика. Туда, как говорится, и дорога, но Анне был неприятен такой фанатизм во всем, что связано с другими государствами. Она любила родную страну Маренто, ее так воспитали и обучили.

− Я настаиваю, − ответила кардиналисса самой милой улыбкой, на которую была способна, − а если понадобится, то могу замолвить за вас словечко во дворце.

Это подкупило Шанталь Матиа — на такую реакцию Анна и рассчитывала.