Книга Мутные воды Китежа, страница 131 – Дана Канра

Альвиан вышел вслед за ними и не успел ответить, когда в комнате раздалось тихое покашливание. В самом ее центре стоял царь Дремучего Леса, прекрасный вампир Иван, а по обе стороны от него — две гончие. Одна держала за шкирку преспокойного кота Агата, вторая — извивающуюся кошку Чару.

— Не знаю, что у вас закончилось, — весело произнес Иван, и хищно оскалился, — но я тоже умею чаропортировать. Вперед, мои хорошие! Мы возвращаемся!

С этими словами он схватил Владу за руку, Лиру за шиворот, и резко исчез вместе с ними. А потом и собаки испарились вместе с котами, словно их и не было. И только Вера Лаврова, раздавленная случившимся, замерла на месте, протягивая бессильно руки туда, где недавно стояла сестра.

Альвиан глубоко вздохнул, пытаясь собраться с силами.

— Он прав, — сказал глухо старший Рейт. — Еще ничего не закончилось.

Арсений Айвет был старым и мудрым магом. Но это не мешало всем остальным думать, что он просто глупый осел, напрасно занимающий директорское кресло. Раньше стариков почитали и уважали, теперь их гнали и над ними смеялись. Но это не страшно. Он не сомневался, что всем покажет, чего стоит.

За спиной Айвета было двадцать с лишним лет на директорском посту. И каждый год происходило что-нибудь странное, страшное, чудное. То из-за реки Смородины притащится Темная нежить, похитит учеников. То сами подопечные сбесятся и поднимут бунт. А то в Чарослов ворвутся антимаги и начнут диктовать свои порядки.

Словом, Арсений сильно устал. Но не только от тяжелой работы.

Никто и никогда из выпускников школы не раздражал его сильнее, чем четыре девицы — глупые, настырные, вечно ищущие себе на головы то ли проблем, то ли приключений. Известия о них доносились до его ушей уже четвертый год. Сложно не думать про Весту, Владлену, Лиру и Еву, этих сущих чертовок, когда слава об их добрых деяниях гудит во всех концах магической Руси.

Арсений Айвет был человеком старых взглядов и мыслей. Он считал, что ведьмы не должны высовываться и предоставить всю важную работу чародеям. Сам он не приветствовал тот факт, что в Чарослове уже несколько десятилетий учились девочки. Это глупо. Это против матушки-природы, недаром в древности Перун не пустил ни одну девку учиться в Чарослов.

Молодежь и те, кто ей потакали, слишком распоясались. Пришло время их проучить.

Но обиднее всего для Айвета была необходимость обратиться к таким же женщинам, как те, которым он хотел насолить.

Двум смертям не бывать, а одной не миновать. Так решил он, направляясь в дом к тройняшкам Романовым.

Этим девицам четыре ведьмы напакостили сильнее, чем Айвету. Они убили их общего фамильяра. И хоть тем уже выдали по одному котенку, злость и обида прошли едва ли. Такие сильные чувства не отпускают ведьм, пока не свершается месть.

Арсений Айвет так и не женился. Присутствие в своей жизни женщины казалось ему неприятным, но необходимым злом, которого он решил избежать. И потому, ударяя крепко сжатым кулаком в дверь, он чувствовал, что переступает через себя.

Открыла Арина Романова. А может, Марина или Полина? Да они все на одно лицо…

— Господин Айвет? — протянула она разочарованно и с некой долей брезгливости.

— Здравствуйте, — сдержанно поздоровался директор Чарослова, так и не зная, с кем имеет дело.