Книга Отвергнутая, страница 42 – Джеймин Ив

Сегодня было солнечное затмение, про которое я не слышала?

Такое событие было обычно большой новостью для стаи, так как это влияло на наши циклы обращения. Было трудно поверить, что оно наступило, оставшись незамеченным.

Мое дыхание вырвалось облачком пара, когда воздух стал прохладнее.

Это было плохо. Мои инстинкты вопили так, что даже не естественный страх ослаб до терпимого уровня.

Где все, черт возьми?

Я резко дергала запястья снова и снова, пока не ободрала их, и они не стали кровоточить. Исцеление сработало довольно быстро, и я остановилась, перестав тратить энергию, сфокусировалась на своей волчице. Звать ее было бесполезно — либо она была слишком измотана, либо в этих наручниках было что-то еще, ослабляющее ее. А это оставляло нас по уши в беде. Что бы ни происходило, мне совершенно не нравилось встречать это скованной и уязвимой.

Дверь распахнулась, и когда до меня донесся знакомый запах леса, я испытала настоящее облегчение.

— Мера, — прошипел он.

— Что ты здесь делаешь, придурок? — рявкнула я, слишком выбитая из колеи для своего привычного саркастичного безразличия.

Джексон не ответил, вместо этого он ощупал меня в поисках моих рук. Я не спорила и не сопротивлялась потому, что выбраться — было единственным, чего я хотела. Через несколько секунд наручники щелкнули, и я была свободна.

Потирая запястья, я встала на ноги, мозг был уже в режиме выживания.

Ранее, еще когда здесь было светло, я заметила некоторые вещи Торина на полу, я наощупь нашла их и сразу оделась. Носить его, возможно, уже ношеную одежду было чертовски мерзко, но оставаться голой в такой ситуации — еще хуже. Пусть это всего лишь рубашка и шорты для сна, но, по крайней мере, я была прикрыта.

— Что произошло в доме стаи? — спросила я, пока одевалась.

Джексон придвинулся ближе, его запах был сильнее без других раздражителей, отвлекающий меня.

— Понятия не имею, — сказал он поспешно. — Это случилось, когда я возвращался домой из города. Я буквально видел, как погасли огни, и тьма захватила это место. Даже огни моей машины погасли.

Сказать, что это было плохо — ничего не сказать.

— Как ты узнал, что я здесь?

Он остановился.

— Твой запах. Я смог бы тебя найти где-бы ты не была, Солнышко.

Господи. Блядь.

Эти слова оборотни не произносили просто так. Запах имел для нас большое значение, и запомнить чей-то запах было больше, чем просто привычкой стаи. Это было поведением, свойственным истинной паре.

Воспоминания о том, как его волк резвился с моим, нахлынули на меня — радость, которую мы тогда испытывали. Но эти моменты никогда не будут достаточно сильными, чтобы заглушить все остальное. Никогда.

— Могло ли это быть связано с тем что ты сделала раньше? — спросил он серьезно. — Когда все оцепенели из-за твоего воя? Когда ты узнала, что Торин — твоя… истинная пара?

Он был шокирован последними словами, и было ясно, что ему совсем не нравится такой поворот судьбы. Мне тоже, чувак. Мне. Тоже.

— Что ты делала в поле? — Он добивался дополнительной информации.

Точно. Та штука. Не говоря уже о другой, о которой он вообще ничего не знал, — той, из-за которой я, похоже, могла видеть тени и прикасаться к ним.

— Честно, я не знаю, — в конце концов сказала я. — Меня заперли в этой комнате тогда, поэтому все что случилось, возможно, никак со мной не связано. Верно?