Книга Упырёк, страница 125 – Эдвина Лю

Но в этот раз что-то много их полезло. И отморозков бесхозных, и других, даже официально похороненных честь по чести. Сарвен Дард, всего два дня как приютившийся на маленьком деревенском кладбище близ когда-то родного города, едва успевал закапывать. Кладбищенский сторож и маленький некромант-карлик, которые пустили Дарда переночевать в сторожке, с утра пораньше куда-то ушли — и, что интересно, с вещами.

Неужели их так отморозки расстроили?

У Дарда вот, напротив, настроение с утра было неплохое. Как будто от какого-то нудного дела удалось избавиться. Такой свободы, такой лёгкости он не ощущал, пожалуй, никогда.

Сарвен Дард ушёл из форта первого числа второго Светлого месяца. Пожалуй, вовремя — иначе бы его наверняка осудили и казнили. Думая об этом, некромант потирал шею — вспоминал, как легко отделилась от туловища голова отца Штавана там, в заброшенной церкви. Из вещей при нём имелись только одежда, револьвер и завёрнутый в тряпьё меч. Вот эта самая штукенция его очень беспокоила — если честно, Дард давно бы избавился от него, даже оставил бы, пожалуй, Светлым, которые держали его под арестом. Но нельзя, нельзя — эта вещь принадлежала некромантам, ложе Смерти. Придётся держать при себе, как бы ни было опасно — потому что даже забросить меч на дно моря ещё опаснее и хуже. Мало ли кто потом выползет с этого дна с мечом в зубах? Но этой ночью у Сарвена появилась идея, как поступить с оружием — видимо, оттого и настроение стало приподнятым. Он сыщет кузнеца и отдаст меч в перековку. Пусть сделает из него лопату, а пару драгоценных камней из рукояти возьмёт себе за работу…

Сидя на ограде кладбища с папироской в углу рта, Дард смотрел, как со стороны оврага поднимаются два отморозка. Они карабкались вверх, теряя клочья прошлогодней кожи и таща за собой мерзкий смрад. Даже едкий дым папиросы недостаточно забивал эту вонь. Когда они достигли края оврага, Дард не спеша поднял шестизарядную «машину», и выстрелил дважды. Одна пуля попала жив-курилке в голову, вторая — другому в грудь. Отморозки свалились в яму, немного полежали и снова начали подъём. С ограды овраг просматривался неплохо, хоть и не совсем до дна. На полпути тот, кому разнесли голову, покатился вниз и больше не показывался.

Упырёк подождал, пока второй вылезет и подберётся к кладбищенской ограде, не торопясь спрыгнул со своего места, и поднял с земли, уже покрытой тонким нежным ковром молоденькой травы, меч некроманта. Наслаждаясь его приятной тяжестью в руке, ощущая себя сильным и даже могущественным, Дард снёс мертвецу голову с плеч одним ударом. Так же легко, как если бы ребёнок прутом обезглавил цветущий одуванчик.

Заметив слабое копошение на дне оврага, Сарвен какое-то время стоял, опираясь на меч, и поджидал второго отморозка, но тот не спешил. Лезть вниз не хотелось — земля ещё не просохла, и на дне расселины наверняка налипла бы на подошвы ботинок. Но движение не прекращалось, слышалась беспорядочная возня, неприятный хруст, клацанье зубов. Потом — явственно, хоть и тихо — кто-то вскрикнул. Хрипло и коротко. Отморозки кричать не могут — разве что сдавленно хрипеть и сипеть, а тут некроманту почудился живой голос. С тяжким вздохом Дард подошёл к краю оврага и заглянул вниз. Однажды он уже спас человека. Это плохо кончилось, очень плохо — в том числе для самого спасённого.